Краткое обоснование Новой теории денег

Евгений Скобликов

ДЕНЬГИ

краткое обоснование Новой теории денег

 

 

Содержание

	стр
Введение	3
Глава первая. Основные положения Новой теории денег	5
Глава вторая. Обоснование понятия сущности денег	9
Глава третья. Объективный характер экономических законов	21
Глава четвёртая. Законы и принципы денежного обращения	28
4.1. Закон неисключаемости денег	28
4.2. Закон применимости денег	35
4.3. Закон приоритета государственного регулирования обращения	50
4.3.1. Историко-логические корни денежно-банковской системы	51
4.3.2. Преобразование Казначейства в банковскую систему как основа государственного регулирования денежного обращения	56
4.3.3. Цифровая экономика и цифровые технологии	67
4.4. Закон количества денег в обращении	72
4.5. Закон концентрации денег	85
4.6. Закон глобализации денег	92
4.7. Закон стабилизации денежного обращения	101
4.8. Закон плановости	104
4.9. Закон кредитной эмиссии	109
4.10. Закон опережающего роста деривативов	115
4.11. Закон понижения стоимости денег	119
4.12. И ещё какие законы денежного обращения не получили обоснования	124
4.13. Взаимодействие законов денежного обращения	127
Заключение	130

 

 

 

 

« … изобретая деньги, люди не подозревали, что они вместе с тем создают новую общественную силу — единственную имеющую всеобщее влияние силу, перед которой должно будет склониться все общество.» - Ф.Энгельс

Введение

Поднимая такую тему, ну как тут не воскликнуть, перефразируя известный слоган: «Деньги! Как много в этом звуке для сердца каждого слилось …». А как может быть иначе, если всё, что нас окружает, связано с деньгами? «Всюду деньги, деньги, деньги! Всюду деньги без конца, а без денег жизнь плохая, не годится никуда!». Действительно – а есть ли жизнь без денег? Нет, даже Лыковы, поселившись отшельниками в тайге за сотни вёрст от цивилизации, не смогли обойтись без денег. Вернее, обходились, но ровно до тех пор, пока не случился контакт с людьми, обнаруживших семью отшельников. И все они, кроме Агафьи Лыковой, умерли от инфекции, так как утеряли иммунитет, чего не случилось бы, если бы они жили не натуральным хозяйством на полном самообеспечении, а хотя бы изредка прибегали к обмену производимых семьёй в тайге продуктов на одежду, инструменты и утварь и контактировали с людьми, а для этого как раз и потребовались бы деньги. Об этом следует помнить всегда тем, кто предлагает тем или иным способом ограничить использование денег – это несёт с собой смерть или ослабление экономики, суть которой - ведение домохозяйств, ведь прежде всего прочего жизнь людей имеет экономическую основу. Впрочем, история человечества знает и довольно успешное развитие государств без использования денег – и этот феномен подробно рассмотрен во второй части книги «Третий путь – через революцию, переворот или трансформацию?» [43].

Прежде всего поясним, что в книге речь пойдёт о законах и принципах обращения всех денег, которые обращаются в государстве и вне его, и лишь как частный случай мы коснёмся тех денег, которые каждый получает согласно действующего законодательства в виде зарплаты, премий, дивидендов, пенсий и т.п. выплат. О воровских и мошеннических деньгах, получаемых уголовно наказуемыми способами незаконно доходах, тоже будет сказано, но разработка конкретных мер борьбы с этими негативными явлениями - это задача правоохранительных органов. Но и в этом случае им необходимы теоретические знания, и эта книга – им в помощь. А главное, мы рассмотрим в данной книге по каким объективным экономическим законам осуществляется денежное обращение в стране и в мире, включая банковскую систему и биржи, где обращаются их заменители или вторичные денежные инструменты - деривативы.

Разумеется, было бы логично начинать с истории возникновения денег и проследить все их последующие трансформации, на основании чего, используя логические построения, абстракцию, индукцию и дедукцию, выявить законы денежного обращения и принципы, которыми руководствовались ранее и какими надо руководствоваться в современных условиях. Можно было бы подойти и иначе – проанализировать все теории денег и на основании анализа недостатков каждой вывести и предложить свою. При этом исследовать зарождение и последующее формирование законов денежного обращения и их обоснование, т.е. проследить как используются «деньги по закону». И выяснить, как эти законы действуют в настоящее время в разных странах, и почему несмотря на их наличие, деньги совершают оборот «без закона» (и вне закона!), кому это выгодно и как это отражается на экономике. Всё описанное было проделано автором, но зачем идти по тому же пути читателю? Читателю, возможно, будет гораздо интереснее познакомиться сначала с результатами проведённого исследования, а уже потом, если хватит сил, осилить описание блужданий по закоулкам экономической мысли, ошибок практики и поиску артефактов денежного обращения. Поэтому мы сначала представим Новую теорию денег в кратком изложении, т.е. пока в перечислении используемых определений законов и принципов и относящихся к этому экономических категорий. А всё последующее изложение будет подано под этим углом зрения, что, на наш взгляд, будет способствовать их наиболее полному раскрытию.

Глава первая. Основные положения Новой теории денег

Основные положения Новой теории денег включают в себя раскрытие сущности денег, законов и принципов денежного обращения.

1. Система законов денежного обращения

Не раскрывая содержание каждого закона, расположим их в порядке, в котором исторически начиналось действие конкретного закона:

1. Неисключаемости денег – деньги являются неисключаемым фактором производственно-хозяйственной, торгово-закупочной, бюджетно-казначейской и любой другой деятельности с момента их появления;

2. Применимости денег – они воплощаются в такой форме, которая наиболее удобна для применения денег. Так, золото утратило роль абсолютных денег, более удобны оказались бумажные, а сейчас идёт переход к электронным деньгам;

3. Приоритета государственного контроля денежного обращения – исторически государство запретило частную практику создания денег ещё в средние века, взяв под свой контроль эмиссию (чеканку) денег и денежное обращение. А в современных условиях регулирование банковской и финансовой деятельности осуществляют центральные банки, налогообложение и бюджетирование прерогатива министерства финансов, а представительная (законодательная) власть принимает соответствующие законы;

4. Количества денег в обращении – этим законом регулируется монетизация экономики, в том числе и канализация денег в различные резервные фонды;

5. Концентрации денег - если строго следовать этому закону, то необходимо обеспечивать концентрацию денег по принципу: с большими деньгами можно делать большие дела, с ещё большими – грандиозные;              

6. Глобализации денежного обращения – этим законом определяется механизм подчинения денежного обращения суверенных стран международному фининтерну. Этот закон действует деструктивно для национальных государств, ибо за десуверенизацией денежного оборота следует и потеря политического суверенитета;

7. Стабилизации обращения – каким бы не было расстройство денежного обращения, оно с течением времени всегда приходит в норму;

8. Плановости – денежные доходы и расходы должны планироваться и контролироваться как на уровне государства, так и первичных производственных ячеек, без чего невозможно развитие экономики;      

9. Кредитной эмиссии – эмиссия денег всегда носит кредитный характер даже в том случае, если направлена восполнение дефицита бюджета;                        

10. Опережающего роста деривативов – лёгкость получения спекулятивного дохода закономерно вызывает опережающий рост вложения денежных активов в производные денежные инструменты;

11. Понижения стоимости денег –товары и услуги становятся дороже в основном потому что деньги становятся дешевле. Это логично – любое ограничение созданию денег в итоге уступает дешевизне процесса их создания, хотим мы этого или нет.

1.2. Принципы эффективной и неэффективной денежно-кредитной политики

Принципов денежного обращения, руководствуясь которыми можно проводить как эффективную, так и ошибочную денежно-кредитную политику, очень много, а потому разбором их с обоснованием каждого из них будет посвящена ниже целая глава. А здесь мы кратко перечислим наиболее типичные и спорные принципы, проставляя в скобках номер, из какого закона он вытекает, а после аббревиатуры vs (Versus — латинское слово, означающее «против») покажем тот принцип, которым руководствуются на практике:

(1) - строго продуманный расход бюджетных денег: vs системы госзакупок, ставшей главным источником коррупционного дохода;

(2) - одна страна – одна денежная единица и железный занавес перед любой иностранной валютой, она не может использоваться в обороте внутри страны: vs мультивалютного обращения, которое подрывает суверенитет страны;

(2) - недопустимо обращение денег устаревших форм (золота, серебра и других редких металлов): vs включения их в состав золото-валютных резервов (ЗВР);

(2) -   торговля валютой на бирже и установление курса валют по результатам этих торгов недопустимы: vs установления курса валют по результатам торгов;

(3) - усиление роли казначейства путём преобразования его в банковскую систему и передача в её ведение изо всех банков выполнение расчётно-кассовых операций (РКО), специализация банков на депозитные, коммерческие, инвестиционные, лизинговые и ипотечные: vs универсиализации/диверсификации банков;

(4) - оптимальное количество денег в обращении определяется потребностями экономики: vs сокращения монетизации путём таргетирования инфляции и вывод валютной выручки в резервные фонды и размещение их в банках наших геополитических противников;

(5) -  концентрация денег позволяет делать с большими деньгами большие дела, а с ещё большими – грандиозные: vs поощрения роста микрофинансовых организаций;

(6) - глобализация денег направлена против суверенитета слабых и зависимых стран с целью контроля над их ресурсами и финансовой системой: vs свободного движения капитала и оффшоризации, которые этому способствуют;

(7) - любая вакханалия в денежном обращении заканчивается как бы сама собой путём включения механизма саморегуляции: vs искусственных мер, не соответствующих законам денежного обращения - «таргетированию» инфляции, установлению «плавающего» (спекулятивного) курса национальной валюты, отсутствию ограничений по выводу капталов нерезидентами, резкому повышению/понижению ключевой ставки, эмиссии денег под потребности банков, а не производства, и т.д.

(8) - финансовые планы, начиная с низовых производственных ячеек и до бюджета государства следует разрабатывать экономически, т.е. по статьям затрат себестоимости и затрат, что соответствует их экономической природе: vs принятому повсеместно бухгалтерскому методу;

(9) - кредитная эмиссия должна осуществляться строго под конкретные проекты, что позволяет избежать инфляции за счёт эффекта действия кредитного мультипликатора: vs кредитования коммерческих банков ЦБ;

(10) -  не допускать опережающего роста деривативов: vs свободы спекуляции акциями и облигациями и отвлечения денежных средств банков в деривативы;

(11) - рост денежных выплат населению путём соответствующей индексации понижения стоимости денег: vs политики консервации понижения уровня жизни.

1.3. Сущность денег

Сущность денег проявляется как нельзя лучше в законах денежного обращения и выражает всегда самое основное и глубинное – содействие обмену товаров и услуг. Т.е., сущность денег это их основное и непреходящее качество, в какой бы форме деньги не представали, это обмениваемость.

Трактовки сущности денег в рамках различных экономических школ значительно различаются и, соответственно, отсутствует общепринятое определение денег. Но как не может быть различных трактовок сути физико-химического процесса воспламенения горючей смеси в двигателе внутреннего сгорания, точно также не могут быть равноправными разные определения сущности денег, хотя деньги имеют общественную природу – сущность может быть только одна. Иначе любая система законов и принципов денежного обращения будет считаться научно обоснованной, поскольку именно в них деньги проявляют свою суть. Так в чём она, сущность денег? Поскольку обоснование её будет дано в следующей главе и уточняться в последующих, то здесь в завершении краткого изложения основных положений Новой теории денег дадим только формулировку: сущность денег состоит в обладании свойством обмениваемости, обеспечивающей денежное обращение во всех его формах.

Глава вторая. Обоснование понятия сущности денег

Всякая теория должна опираться на чёткое понимание сущности её предмета. И если выше дано обобщающее определение сущности денег, то в этой главе будет дано её теоретическое доказательство. И для представления новой теории денег нужно не только выбрать из всего многообразия определений сущности денег то, которое лежит в её основе, но и доказать, что оно единственно верное. Для этого, чтобы не путаться в различных дефинициях, сначала воспользуемся философским определением самого понятия «сущность». Заглянув в словари, где приводятся её трактовки, мы узнаем, что «сущность» есть то, что присуще предмету или явлению независимо от формы представления. Но чтобы «не растекаться по древу», возьмём то обоснование понятия «сущность», которое даёт философ Г.Д.Левин, и одновременно будем сравнивать, насколько данные выше определения сущности денег соответствуют философскому подходу.  

Сущность (лат. essentia) - та сторона индивидуального предмета, которая определяет все другие его стороны. Например, сущностью атома является его зарядовое число, сущностью организма - его генотип. А какая сторона денег определяет все его стороны? Представлять собой обязательный инструмент, лишь при помощи которого возможно производить обменные операции или иметь в себе неотъемлемое свойство быть средством обращения товаров и услуг. А если совсем коротко – сущностное свойство денег есть обмениваемость или покупательно-платёжная способность. И здесь совсем неважно, что сущность денег может проявиться сразу, т.е. непосредственно в обращении, когда приобретается за деньги товар, или есть разрыв во времени между оказанием услуги, обязанностью (например, инвестировать, оплатить ипотеку и т.п.) и платежом контрагенту по договору.

Сторону предмета, определяемую сущностью, называют явлением, проявлением или формой проявления сущности. А в чём проявляется обмениваемость денег? Во всех функциях денег. Сам предмет, включающий и сущность, и все формы её проявления, называют формой существования сущности. Например, формами существования углерода являются уголь, графит и алмаз. А формами денег первоначально были либо наиболее распространённые предметы (меры зерна), либо ценные предметы (мех, редкие ракушки, скот); их сменили металлические деньги, металлические – бумажные, а ныне наступил век электронной (виртуальной) формы денег. Итак, формы менялись исходя из лучшей применимости, но сущность денег оставалась прежней – обеспечивать обмениваемость товаров и услуг.

Всякая сущность - качество, но не любое качество - сущность. Прежде всего, сущность предмета проявляется в её устойчивости. Именно устойчивость к внешнему воздействию позволяет зарядовому числу атома не только обуславливать все другие его стороны, но и существовать на всем протяжении существования атома. С исчезновением сущности перестаёт существовать и сам предмет. Действительно, обмениваемость есть устойчивое свойство денег, оно было, есть и будет. А если она исчезнет, то исчезнут и сами деньги – если на них ничего нельзя купить (обменять), то зачем нужны деньги? Из устойчивости сущности вытекает ещё один её дефинитивный признак — повторяемость. Именно в силу своей защищённости от внешнего воздействия сущность не только сохраняется, пока существует предмет, но и повторяется во многих предметах. Обмениваемость денег как их сущность защищает и сохраняет деньги от трансформации и исчезновения, они были, есть и будут неисключаемым фактором деятельности человека (первый закон денежного обращения). Сущность называют внутренней стороной предмета (в гносеологическом смысле): она скрыта от познающего субъекта и лишь «намекает» на своё существование через формы своего проявления – действительно, сущность денег достаточно скрыта от познания: одна научная школа придерживается положения, что деньги особый товар, другая что сущность денег есть совокупность выполняемых ими функций (но это отражение сущности денег, её выражение в функциях), третья – что деньги есть обезличенная информационная форма существования стоимости (тоже отражение сущности – деньги всегда имеют численное выражение). Анализ форм проявления сущности позволяет открыть сущность, а знание сущности - объяснить формы её проявления. Познавательный переход от внешних, открытых, к внутренним, скрытым сторонам предмета не всегда совпадает с переходом от второстепенного к главному в нём. А главное, в чём проявляется сущность денег – законы денежного обращения, характер их действия всегда и везде замыкается на сущности денег – обмениваемости, быть средством обмена. Без этого деньги не могут быть: средством платежа и накопления, мерилом стоимости, лежать в основе масштаба цен. 

  Сущность денег следует рассматривать и с точки зрения соответствия законам диалектики. Что ж, закону перехода количества в качество и наоборот вполне отвечает обмениваемость, ибо обмен одних активов на другие в сменяющих друг друга процессах купли-продажи и платежей приводит к повышению концентрации денег в одних руках – у частного лица, предприятия, в казне, что позволяет решать каждому из них качественно более сложные задачи. И наоборот, качественно новые задачи, например, приобретение новой техники и освоение передовых технологий и организации производства позволяют получать большую прибыль (денег) по сравнению с конкурентами. А что касается закона отрицания отрицания, то именно его действие отражено в процессе смены одних форм денег на другие: металлические деньги отрицали предметы, использовавшиеся ранее в качестве средств обмена одних товаров на другие, а бумажные – отрицают металлические, и сейчас вовсю разворачивается процесс отрицания бумажных денег электронными. Отрицание денег осуществляется и в каждом акте купли-продажи: деньги в одних руках отрицаются товарной формой в других руках, а товар отрицается получением своего эквивалента – денег.

Единство и борьба противоположностей – главный двигатель развития денежной цивилизации. Он заключается в том, что обмениваемость обеспечивает приравнивание стоимости, выраженной в деньгах, к потребительной стоимости приобретаемого товара или оказываемой услуги, т.е. единство денежной формы и натурального естества товара, а разрешение противоречий между ними обеспечивает движение и развитие в обеих направлениях – снижение стоимости при равных потребительских качествах и, наоборот, улучшение потребительских качеств при неизменной стоимости производства данного товара. При натуральном ведении хозяйства произведенный продукт удовлетворяет потребности самого производителя, и никакого противоречия нет, поскольку продукт производится как потребительная стоимость. При производстве товара для обмена товаропроизводитель интересуется прежде всего его стоимостью и только во вторую очередь — потребительной стоимостью, так как если товар не обладает потребительной стоимостью, то он никому не нужен и его невозможно обменять. А для покупателя стоимость товара вторична, он приобретает его для удовлетворения определённых потребностей, на которые у него есть деньги. Таким образом, товар должен обладать стоимостью для производителя, и если потребительная стоимость товара будет востребована покупателем, то свершившийся процесс обмена будет одновременно означать разрешение противоречия сущности денег – быть инструментом, при помощи которого и смогла состояться данная обменная операция. Эти свойства товара выступают как единство противоположностей: единство, так как они присущи одному товару, а противоположность, поскольку один и тот же товар для одного человека не может быть одновременно и потребительной стоимостью, и стоимостью.

Деньги, выступая необходимым элементом товарного производства и активным компонентом всех процессов в национальной экономике и мировом хозяйстве, представляют собой очень сложное, многогранное и постоянно развивающееся общественно-экономическое явление. Тем не менее, сущность денег остаётся неизменной - обеспечение обмениваемости. А вот ложные трактовки их сущности, которой придерживаются приверженцы различных экономических школ, рождает и ложно понимаемые закономерности и принципы денежного обращения, такие как, например, монетаризм, метод таргетирования инфляции и т.д.. Поэтому вопрос о сущности или сути денег отнюдь не праздный и коль выше был представлен свод законов денежного обращения, то их обоснование, безусловно, опиралось не на всё множество определений сущности денег, а на какое-то одно. И чтобы не путаться в дальнейшем изложении, познание механизма действия законов и принципов денежного обращения без понимания сущности денег будет неполным, поскольку, как отмечал В.И. Ленин, пытаясь решить частные вопросы, не решив прежде общие, мы будем вновь и вновь натыкаться на эти общие вопросы. Это все равно что изучать отдельные детали автомобиля, углубляясь в этом до их атомной структуры, но не пытаясь и не желая ничего знать об устройстве и принципах работы автомобиля в целом.

Теперь, поскольку речь идёт о Новой теории денег, необходимо подтвердить, что выдвинутые (и уже признанные) законы денежного обращения соответствуют или нет сущности денег. Итак,

1. Обмениваемость денег как их сущность совершенно естественно проявляет себя в неисключаемости денег как фактора производственно-хозяйственной, торгово-закупочной, бюджетно-казначейской и любой другой деятельности. Если бы деньги не обладали данной сущностью, то они и не могли бы стать неисключаемым фактором.

2. Обмениваемость денег как их сущность рождает последовательную смену одних форм (материального носителя) денег на гораздо более удобные для использования, что и закрепилось в законе применимости денег.

3. Поскольку с переходом к металлическим деньгам стала наиболее чётко проявляться их сущность, а именно – сопровождать любой акт обмена, то совершенно естественно государство вводит запрет на чеканку монет частными лицами и закрепляет за собой исключительное право эмиссии, что положило начало действию закона приоритета государственного контроля денежного обращения.

4. Обмениваемость денег рождает и закон количества денег в обращении – если они участвуют в каждом акте обмена и купли-продажи, то для этого необходимо совершенно определённое количество денег, обеспечивающее эти операции.

5. Из обмениваемости денег вовсе не следует, что деньги должны беспрерывно участвовать в процессе обмена. Как раз наоборот – потенциал обмениваемости будет увеличиваться, если деньги, покидая сферу обмена, будут накапливаться в отдельных руках, банках и казне, что и диктует закон концентрации денег.

6. На всемирных финансовых просторах обмениваемость проявляется себя законом глобализации денежного обращения, когда с его помощью денежное обращение суверенных стран подчиняется международному фининтерну.

7. Нарушение обмениваемости денег неразумными действиями правительства (неконтролируемая эмиссия и высокая инфляция, губительные процентные ставки по кредиту и т.п.) восстанавливается действием закона стабилизации обращения. Он начинает действовать всегда в тот момент, когда денежные власти начинают, вольно или невольно, ограничивать право «невидимой руки» рынка регулировать денежное обращение.

8. Обмениваемость денег, которая обеспечивает движение товаров и услуг на рынке, протекает как бы стихийно, случайно. Но покупатель отправляется за покупками вполне осознанно, он всегда планирует что и за сколько он может купить. А производитель и продавец, исходя из статистики, планируют, какой товар будет востребован потребителями, чтобы вернуть с прибылью затраченные деньги. Таким образом, сущность денег отражается в законе плановости, который совершенно естественно регулирует приход и расход денег как на уровне государства, так и предприятий, находящихся в частной собственности.

9. Закон кредитной эмиссии также есть неотъемлемое проявление сущности денег – накапливаемые деньги собственника не ждут своего часа вновь вступить в процесс по его воле, а сами начинают жить в форме кредита, возвращаясь к первому собственнику с процентами.

10. Сущность денег в законе опережающего роста деривативов проявляется в той же мере путём опосредования, как и они сами. Деривативы не есть деньги, а их превращённая форма: увод реальных денег в сферу виртуального денежного обращения базируется на возможности деривативов возрастать и вновь беспрепятственно обращаться в реальные деньги.

11. Обесценивание денег тоже есть проявление их сущности – они как бы «стираются» при употреблении, обмениваемость сопровождается «износом» денег, что для металлических было явным, а для бумажных скрытым явлением.

Чтобы доказательство сущности денег как обмениваемости было полным, необходимо рассмотреть и какие определения сущности денег нам предлагаются в различных справочниках и учебных материалах (выбраны из признанных источников)^,,, а также отдельными авторами.

Итак, деньги по их мнению являются:

1. всеобщим эквивалентом - все виды денег обладают свойством обмениваться на любые товары и услуги, поскольку заложенный в них общественный абстрактный труд представляет базу эквивалентности при измерении вновь созданной стоимости, а потому деньги представляют собой эквивалент реального богатства при обмене товаров и денег.

2. специфическим товаром в функции всеобщего эквивалента, что позволяет им обладать свойством всеобщей обмениваемости в функции меновой стоимости и материализации рабочего времени (иная формулировка п.1);

3. особым товаром, выражающим стоимость всех других товаров и обмениваемый на любой из них (общая формулировка п.1 и 2);

4. особой вещью или предметом, которые служат всеобщим эквивалентом национальной экономики.

Резюмируем: все четыре определения просто разночтения в интерпретации сущности денег – быть всеобщим эквивалентом, в качестве особой вещи, специфического (особого) товара. И на роль такого товара в начальном периоде развития товарного обмена в качестве всеобщего эквивалента претендовали различные товары: мера зерна, скот, мех, ракушки каури, и т.п., но с появлением возможности добывать благородные металлы ими стали золото и серебро в виде монет различного достоинства, что позволяло использовать деньги более широко в осуществлении производственной деятельности и торговли. Это дало основание ряду экономистов считать такие деньги полноценными, а поскольку они обладают собственной стоимостью, то представляют собой товар особого рода – денежный товар, который выступает формой стоимости всех товаров и услуг. Экономисты, придерживающиеся данного подхода, сходятся во мнении, что в металлических денежных системах в качестве денежного товара – всеобщего эквивалента, выступает золото (серебро), а обращавшиеся бумажные деньги являются лишь представителями полноценных денег (как бы по доверенности …), что позволяет им выполнять те же функции, что и полноценные деньги. Но сторонники данного представления о сущности денег как-то не обращают внимание или стараются обходить вниманием то обстоятельство, что внутри государственного образования как металлические и тем более бумажные деньги лишаются своей товарной природы, поскольку их основное назначение быть инструментом обращения (обеспечения обмениваемости), в качестве которого они находятся в постоянном движении, переходя из рук в руки, а не исчезают как любой другой товар для конечного употребления. При этом реинкарнация обращаемости денег в товарную форму не происходит и в том случае, когда за деньги приобретаются чужие деньги (иностранная валюта), выступающая в данном случае в качестве товара, а национальная валюта продолжает своё движение, мимолётно побывав в руках продавца валюты ….

Другим распространённым определением является то, что сущность денег проявляется в их функциях, которые отражают возможности и особенности их использования: быть мерой стоимости, средством обращения, средством накопления и сбережения, средством платежа и мировыми деньгами. То есть, сумма функций денег приравнивается к их сущности.

Есть и нетоварное и нефункциональное определение сущности денег: деньги - это всего лишь информация, цифры на каком-либо носителе: бумажном, металлическом, виртуальном на пластиковых карточках и на серверах банков. Придерживающиеся этого взгляда считают, что современные деньги это не ресурс, это всего лишь информация для организации производства и товарооборота. Но если привязать денежную массу к какому-либо конечному ресурсу (якорю) - золоту, энергоресурсам, энергорублю (Побиск Кузнецов), иностранной валюте, то здесь и обнаруживается принципиальная системная ошибка - в обороте деньгам могут противостоять лишь товары, а не информация. Можно увеличивать выпуск продукции (товарооборот), производственные мощности лишь в той мере, в какой в стране растёт объём конечного ресурса. Следовательно, количество денег в обращении в обязательном порядке должно в той или иной степени жёсткости балансироваться с товарной массой. А когда рынок предъявляет повышенный спрос, то он всегда может быть удовлетворён и без роста цен, поскольку всегда можно выпустить дополнительный объём денег на создание новых (использование резервов) производственных мощностей. И такой вброс дополнительной денежной массы не будет приводить к росту инфляции, поскольку ему будет соответствовать рост товарной массы.

К установлению сущности денег относится и разграничение роли фиатных (фидуциарных) и кредитных денег.  Фиатные деньги известны также как декретные деньги - валюта, которую правительство объявило в качестве законного средства обращения. Для безбумажного, т.е. металлического обращения, государство устанавливает номинальное весовое значение драгоценного металла в денежной единице, которое может декретом же изменяться. Так, в Древнем Риме в первом веке нашей эры динарии поначалу отливали из чистого серебра, но когда в 54 году н.э. взошёл на трон  император Нерон, он снизил  процент серебра в динариях  до 94%, а к 100 году н.э. динарий состоял из серебра лишь на 85%, и к 218 году один динарий состоял из серебра лишь на 43%, а в 244 император Филипп Араб снизил содержание серебра в динариях до … 0.05%. Бумажные деньги несмотря на то, что они не имеют никакой внутренней стоимости, обеспечиваются, как считают многие авторы, исключительно доверием к государству. Нет, это не так – как установил ещё Адам Смит, сумме цен товарной массы просто всегда должна соответствовать обращающаяся масса денег при заданном правительством номинале денежной единицы, неважно какую она имеет форму – металла, бумаги или электронной.

Все деньги, функционирующие в суверенном государстве, имеют фиатное происхождение, поскольку эмитированы государством (известным исключением представляют США, где эту операцию денежного обращения взяла на себя частная структура - ФРС).  Что же касается кредитных денег, то это те же фиатные деньги, след происхождения которых как бы стирается фактом накопления на депозитных счетах, с которых они извлекаются уже обладая новым качеством – кредита. Так что между ними особой разницы нет, они имеют одинаковое предназначение – быть средством обращения, надо только всегда знать, что выпуск в обращение кредитных денег ограничен их сбережением. То же обстоятельство, что уже на заре становления капиталистических отношений банкиры сообразили, что могут предоставить кредит значительно превышающий имеющиеся в банке сбережения и собственные активы, так об этом ещё Маркс писал, что банкиры готовы пойти на любое преступление ради лёгкой прибыли. Но и государство тоже имеет право и, тем более, располагает возможностью выпускать дополнительный объём фиатных денег в оборот в зависимости от того, какие задачи стоят перед ним. Как правило, потребность в этом возникает в связи с дефицитом бюджета при наступлении чрезвычайных обстоятельств (война, стихийные бедствия). Действительно, если государство ведёт войну, то возможности экономики сужаются из-за отвлечения ресурсов на ведение военных действий, а военные расходы, напротив, растут.  Но гораздо чаще потребность в покрытии бюджетных расходов за счёт эмиссии происходит вследствие игнорирования законов денежного обращения, что будет рассмотрено позже.

Кроме перечисленных функций и свойств денег, в юридическом смысле деньги всегда «приписаны» к конкретному собственнику – государству, банку, предприятию, организации, физическому лицу.  Отличительной особенностью денег как платёжного средства является их абсолютная ликвидность, при которой издержки обмена денег на товары или услуги равны нулю, поскольку деньги без всяких преобразований способны быть средством платежа и расчётов. Современным наличным деньгам присущи такие качества, как всеобщее признание; удобство пользования (применимости), достигаемое за счёт портативности, способности денежных единиц делиться на части, надёжность против подделки, равенством покупательной способности денег одного и того же достоинства вне зависимости от формы, в которой они представлены (металлической, бумажной или электронной).

Деньги – продукт цивилизации человеческого общества, они не имеют хождения и использования в животном и растительном мире. Именно люди, используя возможности денег, могут определять цены товаров, применять деньги в процессах реализации платежей, а также использовать их в качестве средства накопления. И в первую очередь деньги являются мерой стоимости товаров. Свою функцию меры стоимости деньги выполняют как мысленно представляемые, идеальные деньги, обеспечивающие обмениваемость. Поэтому в зависимости от того, что за деньги (валюта) используются в данном месте и в данное время, будет меняться и цена товара. При этом масштаб цен не прекратил связи своего существования как денежная категория с отказом от золотого содержания с введением в 1976 году Ямайской валютной системы. Он видоизменился и в настоящее время масштаб цен приравнивает цену товара не к определённому количеству золота или какого-либо другого металла, а ко всей товарной массе. И что важно – всю стоимость товаров можно всегда представить как сумму затрат труда, а отсюда определить стоимость одного человеко-часа.

Таким образом, главное свойство денег – оборачиваемость, с их помощью можно и власть обрести, и власть конвертировать в деньги, что и наблюдаем повсеместно в новой России …

Глава третья. Объективный характер экономических законов

А теперь нам предстоит задача показать, нет - доказать, что представленные здесь одиннадцать законов денежного обращения имеют объективный, т.е. естественный характер, или по другому – действуют независимо от воли и сознания людей. Но как это сделать? Прежде всего, если экономический закон является объективным, его придумать или, наоборот, отменить не может ни отдельный человек, ни государство. Об этом напомнил деятелям партии ещё И.В.Сталин: «Люди могут открыть эти законы, познать их, … но они не могут … создавать новые законы науки» [48, с.2-3]. А представленные здесь новые законы придуманы автором или нет? Если придуманы, то доказать это достаточно легко, опровергнув представленные здесь обоснования.

Денежное обращение, как известно, является связующим звеном между производством, распределением, обменом и потреблением. Деньги, являясь средством обращения, исчезают всякий раз из оборота, переходя из рук в руки, чтобы вновь принять участие в другом обороте. И если это звено слабое, то процесс нарушается и наблюдается либо недостаток денег, либо они скапливаются в самых разных резервах и «подушках безопасности», а в итоге нарушается бесперебойное функционирование всей цепочки и результат всегда один – снижение темпов роста производства и одна из главных причин кризисных явлений в экономике. Естественно, тут возникает вопрос – это происходит по воле отдельных лиц и властных структур, или по объективным законам? Ответ на этот вопрос дают наши ведущие экономисты и политики. Так, чёткая и обоснованная критика Ю.Болдырева касается решений и действий законодательных, представительных и контрольных органов власти [4, 5], М.Делягин критикует девальвацию рубля Центральным банком в начале 2014 года и либеральных фундаменталистов, принципиально третирующих «финансовое смягчение» в стране [12], М.Ершов обращает внимание на то, что «важно обеспечить приоритетную роль внутренних источников монетизации»  [13], а С.Глазьев и В.Жуковский идут дальше, уже детально анализируя действия денежных властей накануне взлёта ключевой ставки в декабре 2014 года [9]. Таким образом, имеет место критика субъектов денежного регулирования. Однако, надо признать, что эта критика не опирается на действие объективных экономических законов и потому, в свою очередь, отражает скорее субъективную позицию её авторов.

А может, это действие объективных экономических законов проявляется в субъектных решениях власти и такой же субъективной критике их действий и на них нет необходимости делать ссылки? Нет, надо - любая критика и предложения, касающиеся экономики, должны опираться на её законы. Другое дело, что не все из них известны. Так, что касается объективно действующих экономических законов в сфере обращения, то достаточно хорошо изучен лишь закон количества денег в обращении. А каким законом регулируется использование самой денежной единицы – рубля, золота, других валют и определяется их соотношение (курс), и насколько обосновано мнение С.Глазьева и М.Ершова, что рубль сильно недооценён? Давайте разберёмся.

С возвратом России на капиталистический путь развития в экономический науке произошла практически такая же резкая смена её основных положений и, что характерно, без особых и, тем более, ожесточённых споров. И что, уровень знаний по экономике, например, наших будущих дипломатов, стал выше, если студентам, обучающимся в МГИМО, в числе законов экономики преподносят только вот такие: закон непредвиденных последствий (?), закон Оукена, закон Сэя, закон убывающей предельной производительности [54]. Ничем не лучше учебное пособие МГУ, в котором извращение экономической теории отдаёт явно проплаченной апологетикой: «В развивающихся странах, а также в странах с переходной экономикой часто просматривается следующая закономерность: чем больше независимость (как формальная, так и неформальная) Центрального Банка, тем ниже темпы инфляции и дефицит бюджета» [37, с.296]; «В то же время злоупотребление антидемпинговым законодательством может увеличить цену импорта и ограничить конкуренцию на внутреннем рынке, что послужит импульсом для общего повышения уровня цен за счет потребителей» [37, с.356]. А в реалиях борьба «независимого» Банка России с инфляцией обернулась её трёхкратным ростом, вступление в ВТО с его антидемпинговыми требованиями привело к ослаблению и даже уничтожению целых отраслей промышленного производства с соответствующим падением ВВП. При этом, удивительно дело, совершенно верно отмечая, что «законы могут быть познаны экономической наукой, но они не могут быть созданы ею» [37, с.36], авторы, не скрывающие своего негативного отношения к советскому периоду жизни страны, почти дословно повторяют сталинское определение места экономических законов: «Люди могут открыть эти законы, познать их, … но они не могут … создавать новые законы науки» [48, с.2-3]. Тем не менее, как видно из этого небольшого экскурса, можно не напрягаться в познании экономических законов, а просто списать их у западных кураторов. Другая сторона отношения к познанию экономических законов состоит в том, что критика не оказывает никакого влияния на денежную политику власть имущих. Если бы критика начиналась с формулирования закона или механизма его действия и далее шло соотнесение с действиями власти, а далее уже предлагался свой вариант решения проблем, то от такой, логично и строго выстроенной критики и предложений будет уже невозможно отмахнуться.

Никто не будет спорить в отношении того, что закон количества денег в обращении носит объективный характер - это доказала многовековая практика. Точно так же вряд ли кто-то возразит, что законы концентрации, глобализации и планирования денег также являются объективными, поскольку являются производными от таких же законов более высокого порядка. Но остальные – неисключаемости, применимости, приоритета государства, стабилизации, опережающего роста деривативов и понижения стоимости денег как новые законы разве тоже имеют объективный характер? Мы не будем здесь обосновывать объективность каждого из этих законов, просто проанализируем сущность некоторых из них. Но сначала рассмотрим некоторые общие основания объективности.

Происходящие в денежной сфере конкретные события всегда имеют субъективный характер независимо от того, расплачивается ли это гражданин в магазине личными деньгами или государственный чиновник принял важное бюджетное решение. Т.е., на поверхности обращения денег нигде не наблюдаются непосредственное проявление действия объективных законов, такое же, как в материальной природе. Отсюда многие, как например, профессор МГИМО и доктор экономических наук В.Ю.Катасонов, и делают вывод, что экономических законов нет, в человеческом обществе могут действовать только законы нравственности. Но никакой дилеммы здесь нет, нравственность никак не может исключать объективный характер законов экономики, который проявляет себя во всей совокупности поступков, как нравственных, так и корыстных. То, что форма денег менялась от натуральных предметов до электронных, проявилось действие объективного закона применимости – что алчным, что благочестивым людям удобнее было пользоваться сначала металлическими деньгами, потом бумажными, теперь вот можно расплачиваться за услуги и делать покупки не выходя их дома с помощью интернета. Можно ли отменить закон применимости субъективным решением, например, вернуться к золотомонетному стандарту или запретить электронные платежи?   Понятно, что нет.

А как доказать, что действует закон неисключаемости денег? Точно так же – попробуйте прожить без денег. Не получится, в интернете масса примеров, но не того, как жить без денег, а во что превращается жизнь без денег - скудная пища, поношенная одежда, невыплаченные долги, случайная и низкооплачиваемая работа, и т.д.. Или освоение помоек и камер теплотрасс, чем отличается жизнь бомжей и даже вполне себе достойных людей на благословенном Западе, зацикленных на экономии. Так, например Рафаэля из Германии в его окружении считают бездельником и лентяем за то, что он вынуждает семью питаться с помоек. Но находятся и те, кто разделяют его взгляды на жизнь и стало появляться всё больше людей, которые являются сторонниками движения "живи без денег". В России тоже есть люди, которые готовы якобы отказались от денег, как художник Сергей Баловин, работая за еду или за любые другие вещи, которые люди готовы отдать в обмен на портреты. То есть, здесь мы видим, как цепочка обмениваемости денег обрывается на этих людях, они действительно практически живут без денег, если не считать случайные заработки и дарение денег. Но ведь все те предметы потребления, которые им доставались без денег (их денег!), во-первых, были куплены за деньги перед тем, как выбросить их на помойку или отдать художнику за портрет. А во-вторых, производство этих предметов никак не могло обойтись без денег, и они играли роль уже полностью неисключаемого фактора. Так что, переходя к сферам производства и государства в целом уже можно не доказывать, что деньги неисключаемый фактор – предпринимателю надо закупать материалы, платить за энергию и налоги, выплачивать заработную плату своим работникам, чтобы те могли покупать продукты питания и одежду, платить за услуги ЖКХ. А бюджет государства тем более самый весомый денежный фактор его существования: обеспечение деятельности органов управления, финансирование армии, охраны здоровья, просвещения, культуры и науки, и т.д.

Об этом следует помнить всегда тем, кто предлагает тем или иным способом ограничить использование денег – это несёт с собой нищенство и ослабление экономики, суть которой - ведение домохозяйств, а это прежде всего жизнь людей. Следовательно, деньги есть неисключаемый фактор жизнедеятельности от отдельного субъекта до мира в целом.

Вопрос - считать ли, что экономические законы имеют объективный характер или нет, имеет и другой аспект: если не опираться в своей критике и предлагаемых мерах на объективность, то оценка действий субъектов, принимающих решения в сфере экономики будет также носить субъективный характер и иметь самую широкую палитру мнений. Но в любом случае соответствие решений объективным законам определяется достаточно просто - если эти субъекты следуют им, даже не догадываясь об их существовании, мы будем иметь прогресс в развитии, а если нет – торможение и всякие кризисные явления в экономике. Только так мы сможем усмотреть разительное расхождение между, скажем так, замыслом Бога, и теми уродливыми формами, которая приобрела денежно-банковская система практически во всех странах мира к настоящему времени. Поэтому если оценка решений власти делается без соотнесения их с действием экономических законов, то это будет отражать только борьбу мнений. Так, в настоящее время денежная политика властей подвергается резкой критике со стороны многих ведущих представителей экономической науки и национально-ориентированных политиков. А власть никак не реагирует … Почему? Не хватает главного – обоснования критики и предложений по выводу экономики из застоя. Вот если бы наши академики, профессора, политики и аналитики начинали с формулирования экономического закона и сопоставляли его с действиями денежных властей, то от такой, логично и строго выстроенной критики и предложений, основанных на механизме действия законов, будет уже невозможно отмахнуться. Нужно опираться именно на экономические законы, и чётко заявлять: в соответствии с законом надо … и далее уже предлагать свой вариант решения проблем.

И последнее – в обществе присутствует довольно стойкое мнение, что ответственность за провалы в экономике несёт в первую очередь экономическая наука. В определённой степени эти претензии обоснованы, поскольку в ней, как и во всякой науке, хватает заблуждений и нерешённых проблем. Но в гораздо большей ответственны органы власти, принимающие решения, которые не то что не обоснованы, а прямо противоречат рекомендациям науки. Как у А.С.Пушкина царь Борис Годунов наставлял своего сына?

Как хорошо! вот сладкий плод ученья!

Как с облаков ты можешь обозреть

Всё царство вдруг: границы, грады, реки:

Учись, мой сын: наука сокращает

Нам опыты быстротекущей жизни....

Но руководители экономически-финансового блока в правительстве руководствуются не наукой, что отрицает («сокращает») нерациональные «опыты» шоковой терапии, а указаниями МВФ. И в результате следования этим указаниям, а не экономическим законам, в России беспрецедентно низкий уровень монетизации – всего 40% ВВП. Ну и как же нашим геополитическим противникам не признать А.Кудрина лучшим министром финансов за такую «мудрую» схему обескровливания национальной экономики? А он продолжает оставаться ведущим идеологом экономических преобразований, вернее, застоя в развитии, возглавив Центр стратегических реформ (ЦСР). Так что экономической науке остаётся только одно - растить и пестовать «сладкий плод ученья» в ожидании кого-то другого, кто действительно понимает, что наука позволяет нам сократить опыты быстротекущей жизни … И ждать того момента, когда самой жизнью будут востребованы её плоды, в том числе и по обоснованию Новой теории денег, чтобы преобразовать нашу жизнь к лучшему, а это может произойти только на научной основе.

Глава четвёртая. Законы и принципы денежного обращения

В настоящей главе мы будем рассматривать законы и принципы денежного обращения совместно, чтобы яснее прослеживалась связь между теорией и практикой.

4.1. Закон неисключаемости денег

Суть его в том, что деньги стали неисключаемым фактором деятельности человека с момента их возникновения уже в виде ценных ракушек, скота, мер зерна, и т.п., когда одним из этих предметов люди стали мерять количество других продуктов при обмене. С появлением металлических денег, этот закон стал проявлять себя в необходимости обязательно давать количественное выражение в деньгах любого товара, услуги, заработной платы, налогов и т.д., и появилась такая важная функция денег, как быть выразителем стоимости товара. То есть деньги стали активным элементом и составной частью экономической деятельности общества, отношений как между участниками и звеньями воспроизводствен­ного процесса, так и не исключаемым фактором социальной жизни людей и отношений между людьми - деньги из сугубо вспомогательных орудий товарообмена превращаются в «перводвигатель» экономики и общественных отношений. И как провозгласил ещё Коперник, деньги обладают собственными законами движения, с ними нельзя поступать, как заблагорассудится. Таким образом, если к трём воспроизводственным факторам: земля, труд и капитал прибавляется четвёртый – деньги, то деньги становятся таким же неотъемлемым фактором социальной и общественной жизни. При этом деньги и капитал, хотя последний имеет денежное выражение, не одно и то же. Деньги по отношению к данному закону выступают лишь в качестве наличного менового средства. Это наличные, которые у вас в кошельке, карточке или дома в тумбочке; это наличные в кассе предприятия или фирмы, безналичные деньги на их текущих счетах в банке; наличные и безналичные средства банка. Разумеется, все эти деньги могут обратиться в капитал, но при этом они станут именно капиталом, приносящим прибыль, т.е. воспроизводственным фактором. А деньги, как неисключаемый фактор, это те деньги, которые могут незамедлительно использоваться при возникновении необходимости произвести покупку или перечисление денег.

О том, какую роль играют деньги для каждого человека и его семьи, каждый знает из собственного опыта. Но он не всегда бывает положительным, скорее менее 50/50. И причина здесь банальна – роль денег либо принижается отдельной личностью, либо преувеличивается. Когда в семье они не принимаются как неотъемлемый фактор существования и не понимается их место в жизни, деньги бездумно растрачиваются на вещи или услуги отнюдь не первой необходимости. Люди с приличными доходами часто жалуются, что им не хватает денег, а если посмотреть, на что они были потрачены, то у многих любой поход в супермаркет часто оканчивался выкатыванием тележки, полной всевозможных продуктов, часть которых просто вредна для здоровья, а другая заполняет полки в квартире и холодильник, пока купленное не выбросят на помойку. Понятно, что это не относится к тем, кто живёт за чертой бедности и они часто не могут дожить до зарплаты. А вот у представителей среднего класса, у которых денег хватает и на отдых за рубежом, встречается другое - бессмысленное потребление, когда с маниакальной упёртостью приобретается косметика, носильные вещи не в соответствии с потребностью в них, а просто от того, что деньги карман жгут … Что же касается сверхбогатых людей, то спрашивается, зачем Роману Абрамовичу яхта с 12-местной мини подлодкой, система оповещения о ракетной атаке, бронированные стекла с защитой от пуль, площадки и ангары сразу для 2-х вертолетов, и проч.? Или на какие цели может расходоваться зарплата по 5-6 млн в день (!) у руководителей Газпрома и Роснефти? Тут явно гипертрофированное понимание роли денег, не соответствующее закону неисключамости, когда в итоге в бывшем социалистическом государстве 1% богатых людей вдруг неизвестно за какие заслуги стал владеть и распоряжаться ¾ национального богатства России. И это при том, что достаточно большая часть населения не имеет денег на случай непредвиденных расходов, для учёбы детей и улучшения жилищных условий, и т.д.. Насколько широко распространено и неизживно в обществе пренебрежительное отношение к деньгам, говорит стремительный рост числа микрофинансовых организаций (МФО) с зазывными лозунгами «Деньги сразу», «Деньги на прокат», «МигКредит» и т.п., которые расплодились как поганки в заражённом лесу. У людей, которые не считают деньги важным фактором жизнеобеспечения в прямом и переносном смысле, чаще, чем у других возникает острая необходимость занять 5-10 тыс. рублей до зарплаты. Но здесь есть и прямая вина государства – граждане должны иметь возможность взять кредит в банке под 15-20% годовых в любой сумме и на самый короткий срок, но не под 600 же процентов, разрешённых для МФО Центральным банком, в которые превращаются в 0,5-2% в день?  Но и ГосДума вместо того, чтобы вообще запретить такой вид деятельности, принимает решение по ограничению деятельности коллекторов, которая сосредоточена на выбивании долгов от обычных граждан.

Если рассматривать производственную деятельность, то деньги тем более являются неисключаемым фактором при том, что наличие их имеет даже большее значение, чем для семьи, поскольку может поставить под удар благополучие сразу много семей задержкой выплаты зарплаты и, тем более, увольнением персонала. И вообще, само производство невозможно начать, если у капиталиста есть предприятие, но на данный момент нет денег на закупку материалов, оплату электричества, на зарплату персоналу – т.е. земля, на которой расположено предприятие, рабочая сила и производственные мощности есть, но отсутствуют деньги, т.е. есть четвёртый фактор. Недоучёт этого закона является главной причиной банкротств и недолгого существования вновь создаваемых малых предприятий, ИП и ИЧП, на что наука как то мало обращает внимание. Но и государство, повышая налоговое бремя для них, в первую очередь должно принимать в расчёт это обстоятельство – а каков оборот этой группы предприятий, выдержат ли они отсутствие денег? Такие предприятия должны всегда иметь возможность компенсировать недостаток денег банковским кредитом, который должен выдаваться под такие ставки, чтобы предприниматель мог не только возместить кредит, но и получить за счёт прибыли достаточно средств, чтобы не только существовать, но и развиваться.  То есть, повышая ключевую ставку для межбанковского кредита, ЦБ совершенно не принимал в расчёт то, что если деньги становятся дорогими, хозяин скорее закроет предприятие, чем будет работать себе в убыток. Точно также и для финансовой организации, какую бы форму она не имела, необходимо так вести деятельность, чтобы всегда иметь положительный баланс между приходом и расходом денег, что позволяет в случае паники, когда клиенты массово обращаются за возвратом денег, удовлетворить все претензии.

Что касается российского государства в целом, история его денежного обращения за прошедшие 25 лет говорит о том, что отношение к деньгам как фактору его существования и развития в правительственных органах и обществе в целом остаётся по-прежнему волюнтаристским, а деньги исполняют свою роль фактора скорее стихийно, через высокозатратное решение возникших вследствие этого проблем при том, что многие из них остаются нерешёнными до сих пор. Это павловская реформа, сбербанковский грабёж населения, чековая приватизация и залоговые аукционы раздачи госсобственности за государственные деньги, и т.д.. И если денежные власти всё также будут игнорировать значение денег как равноправного фактора экономики и продолжат свои неолиберальные эксперименты на монетаристской основе, то страна и далее будет легко попадать в очередной кризис, с трудом выкарабкиваться из него, чтобы следом попасть в другой.

Как видно из высказываний академика А.Аганбеняна по вопросам денежно-кредитной политики, денежные власти страны не видят в деньгах неисключаемого фактора. Никаких внешних причин для того, чтобы экономика, восстановившись после кризиса 2008-2009 гг. оказались в стагнации, считает он, не было. Чтобы вернуться к экономическому росту, нужно наращивать инвестиции на 8–10% в год — в развитие, экономику, производство, людей. Только так можно преодолеть барьеры на пути роста: отток капитала, снижение экспорта из-за падения цен на нефть, обновлять устаревшие основные фонды, изменить уродливую структуру экономики, где очень мало готовых товаров с высокой добавленной стоимостью и почти нет высокотехнологичной продукции. А государство, наоборот, сократило инвестиции на всех уровнях бюджета в среднем на 25%. Более того, наши крупнейшие корпорации, контролируемые государством - «Газпром», «Роснефть», РЖД, «Росатом» и «Ростех» в целом сократили в 2013–2016 годы инвестиции ещё больше - на 30%.

Но где же взять на это деньги? Традиционно считается успешным тот экономический форум, в ходе которого иностранные компании заключают контракты с российскими компаниями. Но если отряхнуть эти результаты от информационной шелухи и трезво посмотреть на ситуацию с инвестициями, то к чему этот обязательный тренд на иностранные инвестиции, если своих денег девать некуда? Как пишет в своей статье А.Аганбегян, активы российской банковской системы составляют 80 трлн руб. А наш валовый продукт — 86 трлн руб. Но вложения всех банков в основной капитал всего 1,1%, а в человеческий капитал (кредиты на образование) — всего около 500 млн руб. Практически ничего! Доля инвестиционных кредитов в общих инвестициях в развитых странах составляет 30–40%, в развивающихся — 15–20%, а в России — 5,9%! Можно их увеличить в 3–5 раз, раз и навсегда отказавшись от политики Минфина сведения расходов с доходами с помощью Резервного фонда. По нормам ЕС безопасный уровень дефицита составляет 3% ВВП. Для нашей страны это 2,5 трлн рублей, а для того чтобы никто из граждан не жил ниже прожиточного уровня, нужно 700 млрд рублей. Вот он, источник длинных денег в экономике!

На инвестиции можно брать средства и из золотовалютных резервов: у нас их около $400 млрд. Они не работают, зато обесцениваются из-за колебаний курса: по данным ЦБ, в 2013 году мы потеряли $24,5 млрд, в 2014-м и 2015-м — по $19 млрд. Академик А.Аганбегян предлагает из $400 млрд резервов оставить $300 млрд как резерв безопасности, а из $100 млрд брать по $15—20 млрд и кредитовать (при условии окупаемости в пять-семь лет) технологическое возобновление действующего производства. Кроме того, если освободить от налогов ту часть прибыли, которую предприятия направляют на инвестиции, то расчёты показывают, что вышедшая из тени часть прибыли увеличат инвестиции на 1 трлн руб. в год. Также доходы от приватизации следует направлять не в бюджет, а превратить в инвестиционный кредит. Сейчас российское государство должно внешним инвесторам примерно 3% ВВП, что во много раз меньше уровня госдолга многих развитых стран. Если понадобится, Россия без особых проблем для себя может занять до $500 млрд, так что источников инвестиций достаточно. И от себя добавлю – нужно понимать, что деньги есть решающий фактор роста экономики и процветания страны.

Деньги – очень сильный фактор для всех сторон жизни. Они часто переворачивают наши представления о добре и зле, совести, стыде и т.п. важные человеческие качества, меняя их до неузнаваемости. Очень показательна в этом отношении притча, которую приводит С.Мавроди в своей книге «СЫН ЛЮЦИФЕРА» в главе «Деньги». Кратко сюжет таков: Зайченко, который стал олигархом, пригласил в ресторан друга юности Горбалюка, который не сумел подняться выше клерка. В юности они вместе «чувих в трамвае снимали», а сейчас Зайченко с его деньгами и супермодели не интересны. Для него деньги стали естественной частью его личности, и он говорит: «попытки разделить: я - отдельно, деньги - отдельно, это нонсенс!». Горбалюку же в его положении уже «штука баксов» представлялась заоблачной суммой, поскольку вся жизнь протекала от зарплаты до зарплаты. И вот, когда Горбалюк на следующий день пришёл на работу, мало что соображая с похмелья, посыльный передаёт ему кейс, в котором оказался миллион долларов. С ним он отправился к своей начальнице и предложил ей заняться сексом прямо в её кабинете. И та … согласилась. Мораль:

«И спросил у Люцифера Его Сын:

— Любого ли человека можно купить за деньги?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Да. Деньги — самый надёжный и верный способ добиться от человека того, чего хочешь. Всё очень просто, и нет необходимости усложнять ситуацию. Исключения тут лишь подтверждают правило».

Если я кого-либо не убедил, что деньги есть неисключаемый фактор, пусть представит себе, что он попал с кучей денег на необитаемый остров или в глухую тайгу. Сразу встанет вопрос – нужны пила и топор, чтобы срубить избушку, лопата, чтобы посадить огород, и т.п. вещи, без которых смерть от голода или реальная перспектива стать добычей зверя всего лишь вопрос времени, но купить их не у кого … Тем более, невозможен без денег бизнес, а главная причина, почему бедные государства становятся добычей глобалистов, является отсутствие денег или неумелое их использование, как в России …

 

4.2. Закон применимости денег

«Разве вы, ложась в женой в постель, чужого мужика рядом положите? Нет. Вот и доллару место за дверями квартиры. С ним там можно иметь дело, а в квартире своей ему не место» – народная мудрость

А есть ли такой закон? Мы же применяем деньги при совершении покупок, платежах и т.д., согласно сущности денег – обмениваемости. Зачем ещё какой-то закон применимости? И действительно, если брать единичный акт использования денег, необходимости руководствоваться им нет. Но если рассматривать использование денег как процесс, протекающий исторически от зарождения и до наших дней, то что мы увидим?

Зарождение денег как начальный процесс их дальнейшей трансформации достаточно детально описал Ф.Энгельс в своей знаменитой работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» [56]: «Пастушеские племена производили … не только молоко, молочные продукты и мясо в гораздо больших количествах, но также шкуры, шерсть, козий пух и все возраставшее с увеличением массы сырья количество пряжи и тканей. Это впервые сделало возможным регулярный обмен ... между членами различных племен. … Но главный предмет, которым обменивались пастушеские племена со своими соседями, был скот; скот сделался товаром, посредством которого оценивались все другие товары и который повсюду охотно принимался и в обмен на них, – одним словом, скот приобрел функцию денег и служил деньгами уже на этой ступени.» «С разделением производства на две крупные основные отрасли, земледелие и ремесло, возникает производство непосредственно для обмена, – товарное производство, а … благородные металлы начинают становиться преобладающим и всеобщим товаром – деньгами, но их ещё не чеканят, а только обменивают просто по весу.»  «Был открыт товар товаров, который в скрытом виде содержит в себе все другие товары, волшебное средство, способное, если это угодно, превращаться (обмениваться! – Е.С.) в любую заманчивую и желанную вещь.»

Обобщим и пойдём дальше. С развитием разделения труда у людей появилась потребность иметь такие предметы, которые бы никто не отказывался брать в обмен на продукты своего промысла. И в те дальние времена в разных странах таким общим инструментом обмена были не только скот, но и соль, раковины особого вида, сушёная треска, табак, зерно, шкуры или выделанная кожа, и т.д.. Были ли они удобны в качестве всеобщего эквивалента для обмена разных товаров и предметов? Не очень, поэтому поиски всеобщего эквивалента для обмена не прекращались в родовом обществе и стали куда более интенсивными с его разложением и образованием первых государств. И когда стала доступной технология получения металлов - меди, серебра и золота, то оказалось, что это именно те материалы, которые лучше всего подходят на роль денег - они компактны, долговечны и их можно чеканить разными по достоинству, что было востребовано платежами за товары разной стоимости. Но по мере увеличения масштабов производства и расширения торговли неудобство перемещения больших по весу золотых монет вызвало к жизни использование сначала расписок, потом векселей, и в итоге появились бумажные деньги, которые вытеснили металлические из обихода. «Они вырастают непосредственно из металлического обращения» [24, с.133]. С наступлением века электроники для применимости, которая предопределяла смену форм денег, стали востребованными безналичные расчёты между банками и платёжными системами в виде записи транзакций на счетах, поскольку, как пророчески заметил К.Маркс, «Функциональное бытие денег поглощает, так сказать, их материальное бытие» [24, с.136]. А для граждан стало удобным оплачивать покупки и услуги с помощью карточек. Ныне мы наблюдаем начало следующего этапа смены форм денег: становятся всё более востребованными расчёты с использованием криптовалюты (Bitcoin, Ethereum, Ripple и их производных), поскольку их использование позволяет проводить практически мгновенные транзакции и быть недоступными для контроля налоговыми органами. Появление криптовалют было закономерным: во-первых, после интернет-лихорадки вокруг доткомов в начале 2000-х на инвестиционном рынке долго не было идей для быстрых заработков такого уровня, а во-вторых, частный интерес всегда стремился и стремится обойти контроль государства. И вот с 2016 года идея уйти от центрального регулирования эмиссии, упростить и снизить стоимость платежей нашла своё решение в частной эмиссии (майнинге) различных криптопродуктов, и началась «золотая» лихорадка цифровых валют, функционирующих на базе распределенного реестра (blockchain). Когда появляется новая цифровая валюта, проводится ICO (Initial coin offering) в форме привлечения инвестиций в новые технологические проекты и стартапы в виде эмиссии и продажи инвесторам новых криптоденег. Но, как предупреждает заместитель председателя правления ПАО «Совкомбанк» Алексей Панфёров, нельзя допускать вовлечение в этот лихорадочный водоворот ICO тысяч простых обывателей, не способных полностью оценить все риски вложений в такие инструменты. Когда дело дойдёт до крупных убытков, обязательно возникнут две фигуры: тот, кто отдал деньги, и тот, кто их получил, а потом потерял или украл. И если не появится третьей стороны, которая бы выступила арбитром, нас ждут старая добрая анархия и «Дикий Запад», а этого, надеюсь, не хочет никто. Тем не менее, вполне ожидаемо, что в ближайшие 5-6 лет темпы роста объёма оборота криптовалют будут носить экспоненциальный характер. Не удивительно, что ЦБ некоторых стран объявили о создании собственной криптовалюты, а другие признали законным их оборот.  И в последовательной смене различных форм денег от натуральных предметов до их виртуализации проявляется действие экономического закона, суть которого в том, что всеобщую применимость в качестве денег могут получить лишь те предметы, в которых воплощается наибольшее удобство для обмениваемости товаров и услуг - служить средством обращения и платежа, мерой стоимости, а также средством сбережения и накопления, сохраняя при этом свою стоимость во времени. Вот так мы и обнаруживаем действие закона применимости как замысел Бога и, следовательно, он имеет объективный характер.

Итак, исторически одна форма денег приходила на смену другой, или согласно диалектическому закону отрицания отрицания последующая форма отрицала применение предыдущей. Но эта трактовка действия закона применимости не исчерпывается обоснованием порядка смены форм денег. Тогда почему практически во всех странах, включая и Россию, золото включается в состав золото-валютных резервов (ЗВР), если оно уступило свою роль денег бумажным деньгам обеспечивать обмениваемость товаров и услуг? И не сходит на нет ажиотаж и истерия по поводу роли золота как самого надёжного резерва … А причина банальна – это происходит вследствие того, что не хватает понимания закона применимости денег, а главное - служит удовлетворению своекорыстных интересов международного финансового капитала. Он и инспирирует этот ажиотаж, ибо важно, чтобы деньги стерилизовались, исчезая из оборота и оседали в качестве фиктивного финансового ресурса. И это стало одним из мощных рычагов консервации низких темпов роста экономики отсталых стран, среди которых ныне пребывает и Россия, чтобы они тратили колоссальные средства на добычу и закупку физического золота, отвлекая их от удовлетворения более насущных потребностей экономики. Обычно в оправдании таких трат приводят пример индустриализации в СССР. Но тогда финансовая система всего мира базировалась на золотом стандарте, а потому золото было нужно для закупок оборудования в США и других странах Запада, переживавших глубокий кризис. Но уже давно ситуация кардинально поменялась, а в понимании роли золота в качестве денег устаревшие взгляды законсервировались. И даже то, что золото закупается десятками тонн … за бумажные деньги - доллары, евро, франки и т.д., не оказывает существенного влияния на денежную политику. Конечно, золото в отдельных случаях действительно может использоваться как средство платежа и в наше время, например, в качестве крайней меры защиты экономики, если страна подвергается санкциям. Так, Турция за поставки нефти и газа рассчитывалась с Ираном в 2012 году золотом. Но расплачивался ли Иран этим золотом за поставки товаров из развитых стран, которые присоединились к санкциям, или золото стерилизовалось в ЗВР? Неизвестно, ибо санкции не отменяются формой расчёта.

И весьма прискорбно, что и наша академическая политэкономия продолжает оставаться верной устаревшему пониманию роли золота: «Золото было и остаётся мерой стоимости, пока существуют отношения товарного производства и обмена» [6, с.254]. То есть, по их мнению, золото будет выполнять роль денег вечно, хотя практика убедительно опровергает это – золото в настоящее время повсеместно не используется в расчётах в качестве денег ни физически, ни в документальной форме. А надо опираться на понимание закона применимости, тем более, что его вполне достаточно для опровержения известного утверждения К.Маркса, что золото в качестве всеобщего эквивалента приобретает особую потребительную стоимость - становиться деньгами: "Золото и серебро по природе своей не деньги, но деньги по своей природе - золото и серебро"[24, с.96]. Первая часть этой установки К.Маркса неверна потому, что золото обладало только на тот период времени наилучшими для денежного товара физическими и химическими свойствами: однородностью, делимостью, сохраняемостью, портативностью (большой стоимостью при небольших объёме и весе), легко поддавалось обработке. А вторая часть утверждения К.Маркса потеряла свою значимость с заключением Бреттон-Вудских соглашений, которые отменили золотой паритет бумажных денег. И миссия золота быть деньгами тогда и закончилась, и согласно закону применимости оно как деньги без каких-либо проблем и уступило своё место бумажным деньгам. Теперь все бумажные деньги обмениваются на бумажные … Более того, некоторые страны начали избавляться от золота, а например Канада, продала не так давно все запасы своего золота из ЗВР, мотивируя это тем, что «теперь Канада может сфокусироваться на покупке «лучших активов». Понятно? Лучшими активами, чем золото, является активы, способные приносить постоянный доход.

Закон применимости позволяет правильно ответить на ряд и других дискуссионных вопросов. Первые деньги имели товарную форму, что позволяет ряду экономистов отстаивать тезис, что сущность денег проявляется, выполняя функцию товара особого рода, предназначенный для обмена. А бумажные деньги – товар? Да, товар. И деньги. Но не одновременно, в чём и проявляется двойственность и противоречивость денег. Торговля деньгами, неважно в какой форме они предстают перед нами – слитками золота, монетами, бумажными или в электронном виде, является промежуточным звеном в торговле между странами и потому необходима. Но если золото используется в радиоэлектронике и для ювелирных украшений, то золото – товар, обычный товар, имеющий рыночную цену. Кстати, более 2/3 добываемого золота в мире используется на эти цели. Когда вы как физическое лицо идёте в банк и покупаете доллары за рубли, то доллар выступает в качестве товара, а рубли – денег. И это тем более так, что за доллары в магазинах вам ничего не продадут. Но если вы поедете с ними за рубеж, то оплачивая товары и услуги, будете пользоваться ими как деньгами. В сущности, точно такими же были отношения на заре появления денег, когда купец обменивал флорины на динары у менялы и отправлялся в Азию за пряностями и шелками, чтобы затем их продать за флорины в Европе. Кстати, прибыльность межстрановой торговли обуславливалась не только, а часто и не столько потребительной стоимостью товаров, сколько разницей стоимости денег в разных странах, какими в то время были золото и серебро.

Вопрос в другом – как это происходит. Согласно закона, применимость любых денег, а что касается валюты, то и обязательно, должна предоставлять наибольшее удобства. Это будет происходить в том случае, если обмен валют будет производиться по паритету покупательной способности (ППС). Ведь в течение года и даже нескольких лет в производстве товаров любых видов и тем более, в среднем, не происходит каких-либо изменений, вызывающих резкое изменение стоимостных параметров в любой стране, а потому и ППС в течение этого периода времени величина относительно стабильная. Более того, обменный курс по ППС должен устанавливаться не в общем, а по отдельным товарным группам, что будет обеспечивать эквивалентный обмен ценностями на равновесном рынке. Такой курс будет называться дискретным. Например, стране «х» нужна нефть, а нам оборудование, которое производит эта страна. У нас цена добычи и транспортировки в рублях, а цены страны «х» на её оборудование в их национальной денежной единице, которая для нас выступает валютой. Расчёт паритета в данном случае прост: стране «х» нужна нефть по цене в своей валюте, а нам оборудование – в рублях, поскольку прибыль/эффект для экономики обеих стран подсчитывается в национальных денежных единицах. А разве правильно, что Белоруссия поставляет нам свои товары за рубли, а Россия продаёт ей газ за доллары?

Является грубым нарушением закона применимости не только установление общего обменного курса валют для всех видов сделок, но и определять официальный курс по результатам игрищ биржевых спекулянтов. Как можно управлять и планировать экономические отношения, если курсы валют не то что ежедневно, а ежесекундно буквально заходятся в пляске Святого Вита без всякой связи с ППС? Как отмечает М.Беляев, эта «неопределённость, непредсказуемость создаёт депрессивное воздействие на развитие экономики» [3, с.62]. А денежные власти страны вместо того, чтобы регулировать экономические процессы, занимаются генерацией прогнозов, меняя их практически с той же частотой. Но даже не опираясь на закон применимости, как же так Банк России, в ведение которого переданы функции контроля за финансовыми рынками, может допускать, чтобы на бирже главными действующими лицами были биржевые спекулянты, да ещё нерезиденты страны? Хотя бы прислушивались к мнению западного экономиста Дж.К. Гэлбрейта, которые предупреждает: «Страны, которые не контролируют свои валюты, добровольно ввергают в нищету сами себя, повторяя древние ошибки и следуя невнятной повестке дня» [11, с.28]. Ведь ясно, что спекулянты те же клопы. Чем энергичнее они сосут тело экономики, тем сильнее оно дёргается вверх и вниз, и тем больше они высасывают из неё крови. Как отмечает С.Глазьев, ежеквартальный объём сделок на ММВБ в 2015 году превышал 400 трлн рублей! Что позволило спекулянтам «намыть» и вывести из страны около 50 млрд долларов. Наглядным примером того, к каким последствиям ведёт пренебрежение данным законом, являются события, начало которым положило указание для Банка России перейти к свободному курсообразованию, поступившее из МВФ в июле 2014 года, результатом чего явилась катастрофическая девальвация рубля. А учитывая то обстоятельство, что производство в некоторых отраслях на 90% зависит от импортных материалов, запчастей и комплектующих, естественно, за девальвацией последовал резкий рост инфляции - на 30-40% по основным потребительским товарам, следом - разорение предприятий, увольнения и … В итоге падение ВВП в 2015 году по данным Росстата составило 3,7%, а по объективным данным спад был вдвое выше - около 7%. Однако, поскольку резервы у Центробанка остались ещё достаточно большие, а к паразитам никаких мер так и не принимается, «игроки» (не правда ли странновато – слово, характерное для игр в казино, использовать для такой важной сферы, как денежное обращение?) и дальше будут раскачивать рынок, чтобы перекачать эти резервы в собственные карманы. Так что и следующее высказывание Дж.К. Гэлбрейта: «некоторые страны добровольно способствуют собственному обнищанию, если не контролируют свои собственные валюты в силу древних ошибок и это являются примером большого концептуального предательства» вполне справедливо. Ну, а неосведомленным гражданам можно сколько угодно вешать лапшу на уши, дескать ничего не поделаешь - так ведёт себя рынок, а денежные власти вроде как и не причём.

Чтобы избегать подобных негативных последствий, надо просто руководствоваться законом – не допускать ведения расчётов и торговли валютой других стран, пусть она будет хоть трижды резервной. Вот мог бы меняла в средневековье купцу, отправляющемуся в Азию, дать драхм за его флорины меньше, чем они стоят? Нет, за обман он мог и головы лишиться, поскольку купец получил бы меньше денег за привезённые товары, чем дал на обмен. А в правительстве России некому потребовать от ЦБ ответа за то, что рубль стал самой недооценённой валютой в мире. Более того, оценка действий Банка России даётся как «абсолютно правильная» президентом страны и коллегами Набиуллиной [15, с.11], в то время как они представляют вопиющие нарушение закона применимости. Ни для кого не секрет, что Запад ведёт войну на уничтожении России, и главные ударные силы он сосредоточил на экономическом фронте. Поэтому трудно понять реакцию нашего главнокомандующего, когда он даёт блестящую оценку действий своего денежного генерала, которые привели к жесточайшему поражению, причём по прямой указке противника. А этот «генерал», получив карт-бланш, продолжает ослаблять редуты экономики страны, лишая бизнес кредитов и инвестиций для их укрепления, увлечённо играя в биржевом казино с иностранными спекулянтами, делая ставки на ослабление национальной валюты и тратит на эти игрища золотовалютные резервы, вместо того, чтобы покупать на них заводы, технику и технологии. Видя подобную реакцию и уже не опасаясь оргвыводов, нынешние правительство и Центробанк, целенаправленно валят российскую экономику, надеясь получить признание на Западе.

Закон применимости требует также вообще полного исключения хождения в стране иностранной валюты - нельзя предприятиям и фирмам иметь валютные счета, выплачивать зарплату и дивиденды в валюте, допускать возможность гражданам иметь вклады в валюте, и т.д. Поэтому государство, раз оно нарушает этот экономический закон, обязано было не бросать валютных ипотетчиков на произвол судьбы (банков), а обязать их пересчитать долги граждан в рубли по курсу на дату перехода ЦБ к плавающему курсу. И тем более должна быть исключена торговля валютой на бирже и установление курса валют по результатам этих торгов. Закон применимости требует исключить хождение не только иностранной валюты в стране, но и всех других видов денег, какими бы мотивами авторы идей мультивалютного денежного обращения не руководствовались. Ни гезелевские деньги с отрицательным процентом накопления, ни энергорубль, ни местечковые «шаймуратики» и подобные им деньги не могут выпускаться в оборот. Страна уже прошла через это в годы гражданской войны, когда в обращении находились царские кредитные билеты, пятаковки, «керенки», «совзнаки» и многочисленные суррогаты местного значения. Более того, даже параллельное хождение золотых монет и бумажных денег с гарантией обмена на золото недопустимо. У нас принято преподносить денежную реформу графа Витте, которой был установлен свободный обмен кредитных билетов на золото (золотой стандарт) и выпуск в оборот золотого червонца, как необычайно прогрессивную - есть даже общество, университет в Москве и институт имени Витте в С-Петербурге! Но его современник, что называется, экономист от Бога, С.Шарапов даёт этим реформам прямо противоположную оценку: «Эта злополучная реформа … нанесла неисчислимые убытки земледелию, вызвала лихорадочное оживление, затем жестокий кризис в промышленности и торговле, погубила огромное количество национальных капиталов, поглощённых спекуляцией и биржевыми крахами, открыла страну для беспощадной эксплуатации иностранцами, заставила нас заключить постыдный мир, обусловленный прямо финансовыми соображениями, и теперь, не давая возможности поднять экономическое положение России, поддерживает и питает революцию, ею же, путём народного разорения, подготовленную». Некритическая попытка ввести в оборот золотой червонец в молодой советской республике имела тот же результат, и потому была быстро прекращена. Отсюда вытекает принцип: одна страна – одна денежная единица и железный занавес перед любой иностранной валютой, чтобы она не могла использоваться в обороте внутри страны. И это совершенно не влечёт за собой ограничений выезда за границу – после прохождения таможенного контроля гражданин, выезжающий на отдых или по делам за границу меняет рубли на доллары или другую валюту, а по возвращению сдаёт остаток неизрасходованной валюты и получает рубли.

Представленное здесь авторское видение закона применимости полностью совпадает с теми положениями доклада академика С.Глазьева [10], которые подпадают под его нарушение. В этом плане С.Глазьев совершенно обоснованно критикует действия ЦБР: за полную открытость российского финансового рынка для валютных спекулянтов и за собственное участие в спекуляциях; за непринятие должных мер по противодействию вывозу капитала; за то, что денежная масса в российской экономике формируется в основном под иностранные обязательства; за игнорирование предложений российских учёных и специалистов в противовес бездумному следованию рекомендациям МВФ  перейти к свободному плаванию курса рубля. Это, по его мнению, даёт убийственный для экономики результат: глубокую внешнюю зависимость российской экономики от внешнего рынка, её сырьевую специализацию, подчинённость финансовой системы интересам иностранного капитала, в пользу которого осуществляется ежегодный трансфер в размере 120-150 млрд. долл., падение производства и инвестиций, попадание экономики в стагфляционную ловушку, а также является причиной цепочки банкротств предприятий с негативными социальными последствиями, что чревато протестными выступлениями.

Точно также в полном соответствии с законом применимости С.Глазьев предлагает предпринять срочные меры: по созданию собственной глобальной системы международных расчётов, альтернативной ныне доминирующей системе SWIFT; проводить резервирование по валютным операциям движения капитала; ввести налог на доходы от продажи активов нерезидентами и налог на операции с иностранными валютами (налог Тобина); возмещать НДС экспортёрам только после поступления экспортной выручки; создать национальный расчётно-клиринговый центр; стимулировать переход во взаимных расчётах в СНГ на рубли посредством Межгосбанка СНГ; отказаться от политики эмиссии рублей преимущественно под прирост валютных резервов; ввести за правило обязательную полную или частичную продажу валютной выручки; устанавливать заранее объявляемые границы колебаний курса рубля на длительное время; ввести запрет на открытие депозитных счетов, налог на приобретение и вывоз наличной иностранной валюты. Но, как отмечалось выше, отсутствует ссылка на объективный характер действия этого и других экономических законов, а потому и не последовала немедленная реакция экономического блока правительства, несмотря на то, что страна медленно, но верно сваливается в очередной кризис, который может привести к смене и самого правительства. Отсюда весь пар, который мог привести в движение экономику и действительно поднять её с колен, ушёл в свисток. Вот поэтому президент на вопрос, почему рубль падает и вместе с ним загибается реальный сектор, будет продолжать отвечать, что Банк России ведёт взвешенную денежную политику, соответствующую требованиям рынка. А может ещё и присовокупит, что не зря на Западе Э.Набиуллину признали лучшим руководителем центральных банков в мире в 2015 году.  Другое дело, что если руководителей экономического блока страны и тем более председателя ЦБ превозносят наши геополитические противники, то это весомый повод немедленно расстаться с ними.

Если закон применимости так легко обходится денежными властями, то может он выдуман автором? Нет, не выдуман и для подтверждения этого достаточно сослаться на известное изречение Сталина: «В отличие от законов естествознания, … в экономической области открытие и применение нового закона, задевающего интересы отживающих сил общества, встречают сильнейшее сопротивление со стороны этих сил» [48, с.6]. Сталин, конечно же, в качестве «отживающих сил общества» имел в виду класс капиталистов, а ныне в России он правящий. Но ведёт себя как отживающий, стараясь урвать самый жирный кусок от общественного пирога. Вот поэтому, если задеты интересы правящего класса, то руководители ЦБ и Минфина, даже отлично зная, а часто просто интуитивно понимая, что действовать-то надо как велит закон, причём закон не писанный, а объективный, тем не менее будут принимать решения, хотя и юридически значимые, но нарушающие экономический закон, потому что свой-то кошелёк ближе к телу.

Но есть и более точный инструмент для проверки объективности закона применимости – попытаться отрицать его действие. Например, доказать, что можно в любой момент возвратиться к использованию благородных металлов в качестве денег, начеканив золотых червонцев и серебряных гривенников. И что? Однозначно - можно к гадалке не ходить, эксперимент очень быстро закончится изъятием их из оборота в личные закрома и вывозом золота за рубеж, что уже было в истории России. Или поступить более изощрённо – запретить электронные транзакции и использование пластиковых карточек. Выключение всего этого может обрушить экономику страны надёжнее, чем атомная бомбардировка. И чтобы избежать фатальных последствий, в обеих случаях придётся включить на полную мощность печатный станок, чтобы восполнить недостаток денег для монетизации экономики. Именно так применимость проявит себя как закон. Но тогда почему в Китае, России, Индии и других странах наблюдается стойкая тенденция наращивания золотого запаса? Увы, все эти приобретения делаются под страхом краха доллара как мировой валюты, а сам страх подогревается тем же фининтерном, чтобы эти страны тратили колоссальные – можно смеяться! – денежные ресурсы в тех же долларах, обескровливая бюджет и утрачивая тем самым свои конкурентные преимущества. Но наилучшим доказательством того, что такой закон есть, является то, что критика и предложения академика С.Глазьева, основанные на законе применимости, никто ещё теоретически не опроверг. Поэтому остаётся надеяться, что научное экономическое сообщество возьмёт на вооружение и этот закон денежного обращения. Вот тогда как критика действий денежных властей, так и предложения получат своё фундаментальное обоснование.

Криптовалюта и блокчейн. Какие виды денег сейчас применяются? Это бумажные деньги и электронные, свободно переходя из одной формы в другую. Массовый переход от золотых к бумажным деньгам позволил осуществить первую промышленную революцию, сняв количественные ограничения денежного оборота в сфере кредита. А с появлением и развитием электроники изначально востребованные качества материального носителя денег (делимость, сохранность и т.п.), ранее находившие адекватное воплощения в свойствах золота и серебра, а затем бумажных денег, обретают ещё лучшее воплощение в электронных носителях. Электроника позволяет выражать какие угодно по величине денежные суммы на чрезвычайно малом физически носителе, перемещать их виртуально практически мгновенно, хранить сколь угодно долгое время без каких-либо значительных издержек, и т.п. И это полностью соответствует закону применимости, поэтому удельный вес электронных денег в обороте растёт настолько быстрыми темпами, что уже раздаются тревожные голоса, дескать это приведёт к построению электронного концлагеря. Однако тем, кто одержим этим страхом, неплохо бы вспомнить, что похожие опасения были и в отношении бумажных денег, правда в том аспекте, что настоящие деньги это золото, а бумажные это изобретение дьявола.

Но технологии и техника никогда не стояли не месте, а потому создание и обращение денег как особая сфера также технически совершенствуется. Вот и цифровые технологии достигли такого уровня, что стало возможным создание чисто электронных, виртуальных денег, которые чаще всего называются по имени самой первой криптовалюты – биткоин, а система их обращения (распределённые сети) получила название блокчейн. Любое изобретение рождается тогда, когда возникает потребность решения конкретных задач. Без парового, а потом электрического двигателя была бы невозможна промышленная революция, без электроники – научно-техническая, выход в космос. И чуть ли не каждый день появляется новая и новейшая криптовалюта. А какая потребность поставила задачу создания криптоденег? Заметим, что приставка «крипто» (от греч. kryptos – тайный, скрытый) как часть сложных слов, указывает на какое-либо скрытое, тайное действие или состояние (например, криптография). Отсюда в качестве потребности в криптовалюте выступало желание определённой категории собственников совершать тайные, скрытые от любых видов контроля денежные операции. Действительно, если криптоденьги позволяют совершать обмениваемость товаров и услуг мгновенно по принципу «из рук в руки», минуя банковский и государственный контроль и участие любых посредников, то биткоин, например, все активнее используется наркомафией для осуществления платежей при реализации наркотиков. И коррупция может стать вообще неуловимой, если предприниматель будет расплачиваться с чиновником за выгодный контракт зачислением на его виртуальный счёт любых сумм криптоденег. Но главное, как считают аналитики, та криптовалюта, которая в итоге расширения ареала международного использования получит самое массовое применение, может стать мировой валютой и заменит долларовую систему, а блокчейн приобретёт права расчётной системы вместо SWIFT. Нужны ли нам криптовалюты? Согласно закону применимости – да, нужны, потому что переход к новой форме денег это объективный процесс. Но это должна быть свой крипторубль, а не чужой и как бы ничей биткоин, сделанный чужой разведкой и контролируемый чужими биржами. Поэтому во многих странах отнеслись серьёзно к появлению виртуальных денег и заявили (в т.ч. и Россия) о создании своей криптовалюты. А пока идёт бешеная раскрутка криптоденег в СМИ, игра по крупному на бирже … Но будущее всё же за этими деньгами – так следует из закона применимости.

4.3. Закон приоритета государственного регулирования обращения

Самым большим нападкам со стороны неолибералов подвергается государственное регулирование экономики, а особенно - денежно-банковской системы (ДБС). На чём они основаны? Исключительно на тезисе о том, что только частный капитал является эффективным собственником, а государство способно только подавлять частную инициативу, уничтожая тем самым плодотворную конкуренцию. Особенно усилилась эта критика в связи переходом под контроль Банка России того же банка «ФК Открытие», бывшего в числе первой десятки крупнейших частных банков страны, и скандальный отзыв лицензии у банка «Югра» с рекордным страховым возмещением вкладчикам почти на 170 млрд рублей. Но прав ли директор Банковского института ВШЭ В.Солодков, что выбирая государственную банковскую систему, как всегда Россия из всех возможных путей выбрала наихудший? Здесь я мог бы присоединиться к эмоциональным комментариям на это интервью В.Солодкова «Росбалту», из которых следует, что банкирам надо просто меньше воровать, а конкурировать банкам никто не мешает. Но если опираться на теорию, то обоснован приоритет государственного регулирования ДБС, а представитель ВШЭ всего лишь транслирует банальную мантру, что частный банк всегда эффективнее государственного.

 

4.3.1. Историко-логические корни денежно-банковской системы

Денежно-банковскую систему надо рассматривать в процессе её становления, поскольку взвешенный подход к её преобразованию предполагает изучение совокупности исторических обстоятельств, при которых появились деньги, происходила их эмиссия и начала формироваться банковская система. В этой совокупности особое место занимают финансовые отношения, область, где всегда концентрируются жизненно важные интересы как отдельных лиц, так и всех социальных групп. Здесь не только формируются предпосылки многих судьбоносных для общества решений, но и отчётливо проявляются их реальные результаты, как например, происходило это в царской России [22] (это хотя и интересная, но отдельная тема). Но только исторического подхода будет недостаточно. Происходящие в денежной сфере субъективные события надо ещё соотнести с действием объективных законов, т.е. тех, которые действуют независимо от воли и сознания людей. Понятно, что если не делать этого, то оценка действий субъекта в какой угодно сфере деятельности, а не только в экономике, будет носить также субъективный характер и иметь самую широкую палитру мнений. Соответствие решений объективным законам, которые принимаются отдельными субъектами власти, определяется достаточно просто - если эти субъекты следуют им, даже не зная об их существовании, мы будем иметь прогресс в развитии, а если нет – торможение и всякие кризисные явления в экономике. Только так мы сможем увидеть разительное расхождение между, скажем так, замыслом Бога, и теми уродливыми формами, которая приобрела ДБС практически во всех странах к настоящему времени. А как формировалась денежно-банковская система в мире? Разумеется, не сразу, и не одномоментно во всех странах. Однако, что характерно, к настоящему времени ДБС практически во всех странах имеет одни и те же институты, регулирующие обращение денег: центральный банк -  акционерный (частный) или имеющий статус независимого, как в РФ; казначейство, не имеющее собственных операционных касс; государственно-акционерные банки и частно-коммерческие банки. Поэтому, если исследования развития обращения в разных странах приведут нас к одному и тому же результату, целесообразно отвлечься от индивидуальных особенностей и сосредоточиться на общих моментах развития. Здесь можно выделить три этапа развития ДБС. Рассмотрим по порядку, что происходило в денежно-финансовой сфере на каждом этапе.

На первом этапе произошло зарождение монетного обращения и ростовщичества. Появлению металлических денег предшествовало развитие натурального обмена между племенами теми товарами, которые были в излишке. А поскольку человеческий пытливый ум не мог не попытаться найти более универсальный товар, нежели используемые при обмене зерно, соль, шкуры, скот и т.п., то с нахождением россыпей золота и серебра, а в некоторых странах с изобретением технологии получения меди и железа из руд, происходит замена этих продуктов на использование металлических слитков и их дробных частей в качестве средства обращения. Так появились металлические деньги, которые были гораздо более удобны для использования в качестве универсального товара для обмена – компакты, долговечны, не меняют своих свойств со временем. Проблема равенства дробных частей слитка по весу решилась путём изобретения чеканки монет и их стандартизации по виду и размерам, а сама чеканка носила частный характер. Старатели или рудокопы добытые слитки продавали купцу, а тот производил чеканку монет, часто расплачиваясь ими же за исходный металл. Чеканкой монет занимались также феодалы и другая знать, организуя у себя монетные дворы. Однако, не все государства располагали месторождениями золота и серебра, какой была и Древняя Русь, а поэтому появление там денег происходило при осуществлении торговых операций с теми странами, где они были. Источником монет также являлась дань и трофеи побеждённых стран, получаемые в результате военных действий. Но так как у всех государств монеты были разные по содержанию драгоценных металлов, то появилась потребность в обмене монет разного вида и в тех персоналиях, кто этим стал заниматься – менялах. У металлических денег было ещё одно свойство – быть сберегаемыми, что давало положительный эффект, который состоял в том, что излишнее количество денег изымалось из оборота и позволяло сохранять уровень цен, а также служило резервуаром для инвестиций, если возникала потребность увеличить объёмы производства. А возможность сбережения денег и выдачи ссуд под проценты породило ростовщичество, которое обеспечивало концентрацию в одних руках ещё больших сумм.

Второй этап характеризуется взятием под контроль государства денежного обращения путём образования казны (казначейства), возникновением частно-банковского сектора обращения и введением в оборот бумажных денег. Следует отметить, что упорядочение обращения денег пошло в 2-х направлениях: с одной стороны, суверену, кем бы он не был – царём, королём или шахом, не нужна была вакханалия появления всяких частных денег, поэтому частная чеканка монет просуществовала недолго – эмиссией монопольно стала заниматься казна и в структуре государства появилось второе по значимости лицо – казначей. И с этого момента проявил себя уже объективный закон - установление контроля государства над денежным обращением. Графства, княжества, царства, султанаты и прочие государственные образования с появлением металлических денег начали жёстко пресекать выпуск денег частными лицами, взяв под государственный контроль чеканку монет. С той поры при каждом дворе появился свой монетный двор, своя казна, которая регулировала количество денег в обращении, что позволяло собирать дань и налоги не только в натуре, но и в денежной форме. В России государственная монополия на денежную эмиссию была установлена в середине XVII века [24, с.222-278]. Таким образом, именно казна становилась тем фундаментом, на котором стала строиться и укрепляться финансовая система государства.

Но с другой стороны, ростовщичество и обмен монет не только никуда не делись, а повсеместно стали преобразовываться в частно-банковский сектор обращения, что на первых порах не вызывало никакого беспокойства у государства. Более того, частный банковский капитал способствовал развитию производства и торговли, а это усиливало приток налогов в казну, что позволяло содержать двор и войско, вести войны, строить оборонительные сооружения и дороги, храмы и другие общественные здания и сооружения, удовлетворять некоторые социальные нужды граждан, сколь не были бы они скудны для того времени. Здесь надо отметить, что частный интерес способствовал появлению не только металлических, но и бумажных денег – первые банкноты были эмитированы частными банками, и лишь после того, как их оборот приобрёл законченные формы, государство монополизировало создание денег, выпуская казначейские билеты, которым на первых порах был гарантирован размен на золото. Более того, во многих странах, в том числе и в царской России, совсем не обязательно банковская система была исключительно частной, государство само учреждало банки для различных нужд [31, с.66-74], а часто центральные банки, будучи государственными, одновременно выполняли и функции казначейства.

Третий этап можно охарактеризовать как условно переходный: повсеместно бумажные деньги стали основными деньгами в обороте и, более того, практически во всех странах произошёл отказ от золотого стандарта, а к настоящему времени всё больше стало распространяться использование в обороте электронных денег. Но то, что государство в ещё давние времена отняло у денежных баронов контроль над денежным обращением, взяв на себя эмиссию и обмен денег разных стран, их никогда не устраивало. Сделав своим основным ремеслом торговлю деньгами, банки, с их неудержимым стремлением к максимизации прибыли, стали постепенно прилагать всё больше усилий к тому, чтобы и государственные денежные потоки, наполнение которых шло через ручейки и реки поступлений в казну государства, перенаправить в частное русло. Не всё шло гладко, было дело, что банкир заканчивал свою жизнь на эшафоте, а было и так, что короли закладывали в банке свою корону. Но здесь мы не будем рассматривать подробно все перипетии и пертурбации борьбы казны и банков друг с другом, слияний и размежевания частных и государственных денежных потоков. Да, пальма первенства применения металлов серебра и золота в качестве денег, а также бумажных денег, безусловно, принадлежит частной инициативе. Но государство, узрев в том весьма прогрессивное начало, постепенно взяло под свой контроль чеканку монет и выпуск ассигнаций, и главным стало государственно-казначейское обращение. И точно так же возмёт под контроль государства эмиссию и оборот криптовалюты. Лихие «аналитеги», конечно, с восторгом (не без собственной выгоды) провозглашают: «Криптовалюты уже стали «новой нормальностью» в глобальной экономике. Просто так запретить их не удастся при всем желании». Ошибаются. Запретят - недолго будут терпеть госорганы, чтобы денежные потоки шли мимо государственной кассы - это вопрос времени. Однако вернёмся в те далёкие времена. Время шло, размеры капитала банков выросли до таких размеров, что государство стало всё чаще обращаться за финансовой помощью к ним, и частно-банковский финансовый капитал не замедлил использовать возможность поставить всё обращение денег под свой контроль. Поэтому итог противостояния государственного регулирования денежного обращения и частно-банковского к началу ХХ века ознаменовался практически окончательной победой последнего, когда в 1914 году появилась Федеральная резервная система в США, после чего в большинстве стран центробанки постепенно стали частными или «независимыми», как в новой России. Это снова сделало возможным поставить обращение денег под контроль частно-банковского финансового капитала. И здесь интересную особенность отмечает Бурлачков В.К., что частные банки нашли-таки техническую возможность эмитировать деньги: «нюанс состоит в том, что выдаче коммерческим банком кредита не предшествует получение им депозита, т.е. поступление денег … коммерческий банк выпускает безналичные деньги печатанием цифр в компьютере» [7, с.76-77]. Да, требования Базель 1,2,3 постепенно ужесточали контроль за обеспечением ликвидности у коммерческих банков, но отчего тогда они лопаются?

4.3.2. Преобразование Казначейства в банковскую систему как основа государственного регулирования денежного обращения

В марте 2011 года на коллегии Федерального казначейства произошло неординарное событие – было объявлено, что к 2017 году казначейство «превратится в квазибюджетный банк». И на следующий день новость была растиражирована СМИ под кричащими заголовками: «Банк Кудрина» с подзаголовком «Федеральное казначейство заберёт полномочия у ЦБ» и даже «Кудрин готовит октябрьскую революцию» с подзаголовком «Первым в 2017 году возьмут Центробанк». Что это было – решение по преобразованию казначейства в банковскую структуру на основе законов денежного обращения, или объявление об очередной рационализации управления финансовыми потоками? А может, обоснование реорганизации ЦБ, которое предусматривало сокращение численности его персонала на треть? И следовали ряд за рядом публикации с постановкой вопросов по национализации или лишения статуса независимости центральных банков, которые в некоторых странах вообще принадлежат частным структурам, как ФРС в США. Попытаемся в этом разобраться, но не путём выискивания нестыковок и рассогласований решения о преобразовании казначейства в банковскую структуру, а заглянув в глубь веков, чтобы понять, почему казначейское и банковское денежное обращение в итоге разошлись в разные стороны. А своего вице-премьера и министра финансов А.Кудрина президент Д.Медведев через полгода со скандалом отправил в отставку. Понятно, что лишение полномочий лидера либерального блока в правительстве никакой связи с планируемой реорганизацией не имела, как не было и у А.Кудрина в планах преобразовать казначейство в банковскую систему, если судить об этом не по заголовкам газет, а по сути. Но идея преобразования Казначейства в банковскую систему сама по себе является плодотворной, так что не важно кем она высказана, поскольку она полностью соответствует закону приоритета государственного регулирования обращения.

Как мы видим, с самого начала разделения денежного оборота на государственный и частный между ними то угасает, то усиливается борьба за монопольное положение. Некоторые исследователи усматривают в этом «противоположные тенденции угасания конкуренции и обострения конкурентной борьбы» [1, с.65]. Однако, в тех странах, где частная банковская система добилась доминирующего положения в регулировании денежного обращения, именно она представляет собой главную причину кризисов, сотрясая экономику резкими колебаниями ставок, курсов валют, надуванием финансовых пузырей, использованием вторичных денежных инструментов и прочих якобы рыночных инструментов. Почему это происходит? А потому что установление частного или «независимого» контроля над денежным обращением есть нарушение действие закона денежного обращения, который можно сформулировать так: денежное обращение изначально требует государственного, а именно - казначейского регулирования. Когда Дж. М. Кейнс установил, что монополизм банковского сектора есть именно та причина, что ведёт к расстройству всего денежного обращения, он предложил использовать механизм государственного регулирования экономики путём увеличения денежной массы и снижения ставок процента для стимуляции инвестиционной деятельности [18]. Однако отдельные меры по ограничению банковского монополизма не могут дать положительных результатов.  И как показала практика, кейнсианская денежная политика лишь сглаживает, но не устраняет причины кризисных явлений, что особенно ярко проявилось в том, насколько слаженно финансовые спекулянты могут регулировать рынок, например, нефти, то задирая её цену до небес, то опуская вниз ниже себестоимости.

Поэтому сейчас настало время незамедлительно принять меры по восстановлению главенства государственно-казначейского регулирования денежного обращения. Это достигается тем, что Казначейство преобразовывается в казначейско-банковскую систему, главной особенностью которой является то, что ведение всех расчётно-кассовых операций юридических и физических лиц осуществляется исключительно через приходно-расходные кассы казначейства – ПРК (А.Кудрин только обозначил такое преобразование как идею, но никаких проектных решений не предложил, а потом ни разу не вспоминал о своём предложении), что позволяет полностью централизовать весь денежный оборот страны. Это означает, что только в ПРК могут открывать расчётные (текущие счёта) не только бюджетные организации, но и все предприятия и организации вне зависимости от форм собственности и подчинённости, а физические лица - лицевой счёт. Таким образом, коммерческие банки вообще исключаются из системы расчётов – все без исключения платежи за товары и услуги, взносы, заработная плата, перечисления и переводы денежных средств идут только через ПРК казначейства. Второй уровень образуют территориальные расчётно-кассовые центры казначейства (ТРКЦ), куда из каждого ПРК поступают налоговые поступления и где находятся корсчета каждого ПРК региона. И оттуда же, на счета всех бюджетных и не бюджетных организаций поступают средства из федерального и регионального бюджетов.

На высшем уровне находится собственно сам бюджетно-казначейский банк – БКБ РФ, главный регулятор денежного обращения в стране, куда перечисляются из ТРКЦ налоги, формируется бюджет, средства которого направляются в обратном порядке до всех бюджетополучателей, минуя коммерческие банки.

Схема 1. Организационная структура бюджетно-казначейского банка

Общая схема взаимных платежей и расчётов будет иметь вид:

Схема 2. Взаимосвязи ПРК, ТРКЦ и БКБ между собой

Таким образом, будет образована глобальная сетевая расчётно-платёжная система, где каждый ПРК будет связан со всеми другими ПРК линиями электронных средств связи, агрегированная информация от них поступает в ТРКЦ, а из ТРКЦ в БКБ, что позволит если не блокировать, то отследить любую незаконную транзакцию. Ведь все расчёты идут только через ПРК между всеми юридическими и физическими лицами, которые могут иметь только один единственный расчётный (лицевой) счёт.  Таким образом, ПРК становится единственно возможным операционным узлом, через который совершаются операции не только юридических, но и физических лиц, включая неработающих граждан (дети, пенсионеры, студенты, самозанятые и т.п. лица).

Важной особенностью полной реализации государственного регулирования денежного обращения является то, что все расчёты между юридическими лицами должны будут осуществляться исключительно в безналичной форме и в электронном виде. А что касается наличных, то все юрлица лишаются права их принимать и даже выдавать наличные на зарплату персоналу. Это правило касается и физических лиц -  все приобретения и оплату услуг они осуществляют с использованием пластиковых карт, на которую зачисляются зарплата и поступления денежных средств из других источников. Наличные граждане могут получить на руки только через банкоматы. И то в ограниченном размере, определяемом потребностью в приобретении продуктов на рынках и оплате услуг индивидуальных предпринимателей. Но и те, кто продаёт товар и оказывает услуги за наличный расчёт, выручку вынуждены нести в банкомат и там зачислить на банковскую карточку. Только тогда на их лицевом счёте в ПРК будут деньги, которые они могут потратить в магазинах, оплачивать коммунальные услуги, налоги и делать безналичным образом другие платежи. Следовательно, любой неучтённый труд будет поставлен под контроль общества. Таким образом, весь денежный оборот страны будет полностью централизован, а наличный будет сведён к рыночно-индивидуальному.

Вопросы накопления и кредитования при реализации закона приоритета государственного регулирования – прерогатива банковской системы. ПРК осуществляют исключительно расчётно-платёжные операции, поэтому в них не открывают депозитные счета и не выдают кредиты. Отсюда следует, что банкам необходимо вернуться к выполнению их исконных функций в соответствие с их природой - депозитно-кредитным, и специализировать их по видам операций на сберегательно-депозитные, коммерческие, инвестиционные, лизинговые и ипотечные. Владелец счёта в ПРК, неважно кто это - юридическое или физическое лицо, может переводить свободные денежные средства только в сберегательный банк, накапливая их там на депозите. А за кредитами, в зависимости от того, на что нужно получить кредит – пополнение оборотных средств, купить вещь, на строительство или реконструкцию, или вступить в ипотеку, ему нужно обращаться в другие банки. Близкую к данному предложению идею высказывает Жданчиков П.А., но он не идёт дальше обоснования необходимости создания специализированного банка для государственных инвестиций [14, с.31].

Чтобы стимулировать граждан делать сбережения, используется механизм демереджа («платы за простой»), который обосновал Сильвио Гезелль - если сумма остатка на счёте в ПРК не направляется на сбережение в сберегательные банки, то она в конце месяца уменьшается на заранее установленный процент. Обойти демередж, обналичивая остаток счёта через банкомат и накапливая бумажные деньги в собственном «матрацном банке» бессмысленно, поскольку за наличные нельзя будет купить любой товар стоимостью, например, свыше 10 тысяч рублей и, тем более, приобрести машину, дачу или квартиру - такие приобретения гражданин может совершать только с использованием банковских карт. И гражданин ставится перед выбором – либо он должен потратить свободные деньги до наступления контрольного срока, либо направить их на депозит, либо приобрести ценные бумаги (акции, облигации государственного займа или иные обязательства). Так будет прививаться понимание того, что личные средства граждан есть важный ресурс развития экономики страны. Точно так же будут действовать механизмы сбережения и для юридических лиц. Кроме того, каждое предприятие должно иметь, как и при советской власти, спецссудный счёт в инвестиционном банке, на котором будет аккумулироваться амортизация, госбюджетные ассигнования, кредиты на строительство и реконструкцию и поступления из фондов развития и средства на выполнение предприятием социальных программ. Таким образом, с одной стороны образуется глобальная расчётная система, находящаяся под полным контролем государства, а с другой – частно-государственная специализированная банковская система, основной задачей которой будет монетизация хозяйствующих субъектов [43, с.68-78].

Но оборот денежных средств не ограничивается расчётами внутри страны – есть же ещё экспортно-импортные операции. Поэтому и здесь главную роль должно играть Казначейство – необходимо подчинить ему специализированные банки ВЭБ и ВТБ, через которые должны осуществляться все расчётно-учётные операции в международной торговле. Эти банки должны также устанавливать курсы валют на основе обеспечения паритетных и равноправных отношений в торговле между Россией и другими странами - этим будет поставлен прочный заслон экспансии зарубежных товаропроизводителей и созданы условия для импортозамещения, даже не требующие выхода из ВТО. При этом хождение и использование инвалюты в стране должно быть полностью запрещено. Ни в подразделениях Казначейства, ни в коммерческо-инвестиционных банках предприятия не могут открывать валютные счета, а следовательно, и выводить средства за рубеж, все их экспортно-импортные операции будут идти через отделения ВТБ или ВЭБ таким образом, чтобы в итоге баланс, прибыль и зарплата были номинированы в рублях. Для граждан единственная возможность совершить обмен рублей на доллары или другую валюту будет лишь при выезде за границу по турпутёвке или по служебным делам международного характера. Предъявляешь проездной документ в зоне таможенного контроля и меняешь рубли на валюту страны пребывания, а возвращаясь назад – остаток валюты на рубли.

Если денежную систему сравнить с кораблём, в котором три и даже больше рулевых рубок, в которых стоят свои капитаны, ясно, что с такой системой управления он будет болтаться по периферии финансовых морей. И как ни старайся капитан (Президент) направить его в море экономического роста, ничего не выйдет. Вот чтобы этого не происходило, управление денежным оборотом не должно разделяться между разными ведомствами. Необходимо, чтобы Казначейство с его банками подчинялось не Минфину, а напрямую Президенту страны. Тогда в общем виде схема управления денежным оборотом страны будет иметь вид:

Схема 3. Общая структура управления денежным обращением.

Какие преимущества даёт реформирование денежно-банковской системы в таком виде?

1. Передача расчётно-кассовых операций из банковской сферы в систему Казначейства позволяет, во-первых, получать первичные данные по статистике в режиме он-лайн по многим параметрам без оформления какой-либо отчётности, что позволит достаточно быстро получать сводные данные по всей стране в разрезе всех отраслей производства и торговли в натуральном и стоимостном измерении. Во-вторых, через ПРК будет происходить фиксация всех бюджетных параметров как по налоговым поступлениям, так и по расходам. В-третьих, будет происходить фиксация денежных операций граждан как по доходам, так и по расходам, что позволит своевременно вносить коррективы в реализацию социальной политики в области оплаты труда.
2. Инфляции будет минимальной. Почему? Всё достаточно просто – если денег в денежно-банковской системе государства ровно столько, сколько необходимо для монетизации экономики, баланс между потреблением и накоплением будет соблюдаться автоматически, поскольку Казначейство вправе как увеличивать денежную массу, если требуются дополнительные инвестиции для развития, так и стерилизовать излишние для оборота деньги.
3. Судный процент снизится до уровня операционных расходов. Огосударствление денежного обращения позволяет сбалансировать кредитно-денежное обращение - нуждающимся гражданам кредитов может быть выдано ровно на ту сумму, которые сберегли те, кто отложил спрос, а развивающиеся предприятия могут прокредитоваться лишь на ту сумму, которые имеются на инвестиционных счетах других предприятий, и которую государство выделяет из бюджета на развитие. Отсюда ставки по депозитам и кредитованию будут устанавливаться где-то в пределах 1-2% в основном для компенсации операционных услуг, а то и вовсе иметь нулевую ставку. Таким образом, ссудный процент перестанет быть основным препятствием развития экономики и тормозом для инвестиций. 
4. Значительно облегчится сбор налогов. Такие явления как укрывательство от налогообложения, применение серых схем увода от налогов и проблема собираемости налогом станут технически невозможными по той причине, что все расчётно-кассовые операции будут централизованы в ПРК и выполняться по технологии блокчейна.
5. По мере перевода расчётно-кассовых операций из банковской сферы в ПРК начнёт расти ВВП за счёт вывода из тени доходов частных и юридических лиц, которые ныне составляют 40-50%, что позволит снизить налоговую нагрузку в связи с одновременным увеличением поступлений в бюджет.
6. Предлагаемая система расчётов положит конец коррупции как явлению. Если доходы и расходы всех граждан без исключения отражаются на счёте в ПРК, то кто рискнёт дать или получить взятку, тем более, что оборот наличных денег ограничен посещениями колхозного рынка? Никак и нигде, все зазоры, щели, через которые шли чёрные и серые деньги, неучтённый нал, ликвидируются самой системой расчётов – все перечисления идут в электронной форме, в которой фиксируется их целевой характер и источник поступления, они адресны.
7. Резко снизится уровень экономических преступлений. Не будет "легализации (отмывание) доходов, полученных преступным путём", поскольку теневого оборота не может быть в принципе, т.к. все деньги без исключения проходят только через ПРК, т.е. с подтверждением, что это зарплата или иные законные поступления, и в безналичной форме. Исчезнут и наркомания с проституцией как явления, поскольку для наркодиллера или сутенёра эта деятельность будет лишена всякого смысла, т.к. легализовать полученные наличные они просто не смогут.
8. Предлагаемая система станет мощным драйвером экономического роста, т.к. исчезнет его торможение коррупцией, высокими процентными ставками и отсутствием инвестиций. И наоборот, предпринимателям будут предоставлены широкие возможности для развития производства и наиболее прибыльного вложения капитала.

Здесь представлена идеальная, т.е. абстрактная модель, а для того, чтобы она могла быть реализована на практике, прежде всего надо иметь чёткий план последовательных действий. И первым пунктом этого плана должен быть последовательный перевод в ПРК расчётно-кассового обслуживания предприятий и организаций из коммерческих банков, начиная с сёл и малых городов. Затем образовывать в областных и краевых городах территориальные расчётно-кассовые центры (ТРКЦ) и далее уже создавать сам бюджетно-казначейский банк. А может быть, и поступить наоборот – сначала образовать бюджетно-казначейский банк, который и начнёт осуществлять эти преобразования. А по мере того, как расчётно-кассовое обслуживание будет уходить из банковской структуры, специализировать банки по видам банковских операций. Но для этого сначала надо будет изменить закон о Банке России, изменив его статус независимого от государства и передав его функции по управлению ЗВР, эмиссии и установлению курсов валют в Казначейство и подчинённые ему госбанки. А для успеха реформы в целом сначала в опытном порядке в каком-либо регионе начать открывать счета в ПРК для предприятий и работающих, замкнув большую часть денежного оборота этого региона на систему казначейства. Но важно понимать, что вопрос преобразования казначейства в банковскую структуру давно назрел.

4.3.3. Цифровая экономика и цифровые технологии

И в заключения изложения основных положений закона приоритета государственного регулирования денежного обращения необходимо прояснить, в чём суть цифровой экономики. В российском правительстве с лёгкостью, которая заставляет задуматься над тем, чем она обусловлена (то ли недостатком знаний о современных реалиях глобализации, то ли принятие её условий), объявили о переходе к цифровой экономике. Так, на заседании Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам, состоявшегося 5 июля 2017 года, протокол которой подписал президент России Владимир Путин, была принята в качестве основного направления стратегического развития РФ программа под названием «Цифровая экономика». Согласно этой программы предполагается, что к 2025 году 97% российских домохозяйств должны иметь широкополосный доступ в интернет, развёрнуты сети мобильной связи 5G, включая искусственный интеллект, распределённые реестры, робототехнику, квантовые вычисления, развитие информационно-телекоммуникационной и вычислительной инфраструктуры. и т.д.. Но причём здесь экономика, если всё это связано с развитием цифровой техники на основе использования цифровых технологий? Экономика – это движение цен, снижение себестоимости, рост/падение прибыли, денежное обращение, но не локальная задача для отрасли, обеспечивающей программное обеспечение и производящей техническое оснащение в сфере информационных технологий, пусть даже это и оказывает влияние на общее развитие экономики. Роботизация, мобильная связь, доступ в интернет и компьютерная автоматизация, под которой собственно и понимается цифровая экономика, не являются таковыми по определению.

Однако есть и другое направление и цель цифровой экономики, о чём предупреждает Леонид Крутаков – финансовая глобализация (закон глобализации денег подробно будет рассматриваться в параграфе 4.6), согласно которой на месте суверенных экономик, и вместо них!, должна появиться новая «мировая фабрика», лишённая национальных и социальных ограничений, подотчётная не государствам, а инвесторам. Основой этой «мировой фабрики» должен стать новый технологический уклад (Индустрия-4.0). Анонс цифровой экономики определяет её как сетевую промышленность, где конечный продукт создают распределённые безликие агенты, поддерживающие цифровую онлайн-связь между собой, а также с поставщиками и потребителями в общем информационном облаке на базе единой платформы искусственного интеллекта. И то, что рекламируется как новый уровень свободы, на самом деле создаёт дополнительную связность - сеть. В цифровом мире можно будет продать только те системы, которые коннектятся с другими участниками экономической цепочки, а кредит можно будет получить только после выгрузки всех коммерческих данных о своём предприятии в общее облако.

«Цифра» вводит режим постоянной диагностики (тотальный контроль) как на производственном, так и на личностном уровне. Ни один социально значимый поступок/действие мимо провайдера не пройдёт. Сетевая демократия (горизонтальная интеграция), которой грезит инновационная молодёжь, является способом организации текущей (подчинённой) деятельности как в муравейнике. Индустрия-4.0 - это не только общее информационное облако, общий протокол и общая цифровая платформа, это ещё и общий системный администратор. И если новый уклад внедрять на заявленных принципах, то человек вместо побега из государственного ада в корпоративный рай свободы получит всевластие «Большого брата» (никакой конкуренции, никакой свободы выбора). Чтобы понять, о каком объёме ожиданий идёт речь, достаточно сказать, что три ведущих «цифровых» компании США Facebook, Amazon и Googl «стоят» $1,225 трлн. Для сравнения: капитализация 100 самых дорогих компаний России составила в прошлом году всего $635 млрд, самая дорогая компания России - «Роснефть», стоила всего $69,9 млрд.

Сегодня эту разницу неолибералы и их идейный вождь Алексей Кудрин используют как доказательство превосходства цифровой экономики над традиционной и бесперспективности последней. Ага! Провальный аналог установления подобных приоритетов у нас уже есть: традиционной сейчас у нас стала сырьевая экономика, пропаганду которой точно так же подняли на щит гайдоро-чубайсы в 90-х – зачем нам что-то производить самим, мы всё купим за нефть, и реализовали в 2000-е, уничтожив многие отрасли и попав в зависимость от импорта. Ну, за нефть мы действительно могли покупать хоть что-то по импорту, если сами уже не производим. А теперь нам нате – санкции! Что же касается цифровых штучек, то руководитель ЦСР (Центра стратегических реформ) А.Кудрин ничего не сказал о том, что можно будет купить/продать, установив   широкополосный доступ в интернет и обеспечив общение через сети мобильной связью 5G, и т.п. цифровые новации, включая искусственный интеллект, распределённые реестры, робототехнику, квантовые вычисления и т.п.. Зато на реализацию этой заведомо ущербной стратегии А.Кудрин не забыл попросить на прорыв в это светлое будущее всего ничего – 30% ВВП страны ежегодно в течение 6 лет! Но даже не это главное. Поманить осла вкусной морковкой ещё пол дела, главное - куда его направить. А цифровая экономика в исполнении А.Кудрина и есть та морковка, с помощью которой он пытается перейти без особых усилий от просьб снизить геополитическую напряжённость в отношениях с Западом к проекту присоединения России к программам международных монополий цифровизации (какова их истинная цель, мы рассмотрели выше), обещая, естественно, что только так Россия выйдет в лидеры мировой экономики (догонит и перегонит).

Главным вызовом для России является не снятие санкций (вопрос закрыт и обжалованию не подлежит), а смена экономической модели развития. Менять модель надо не из расчёта на временный сбой в отношениях с Западом, а на их полный пересмотр, и начать надо с описанной выше реформы всей денежно-банковской системы. Для отсталых стран, которой ныне является и Россия, все просто: либо они создадут свою кредитно-денежную систему, либо в обмен на доступ к «чужой» придётся отдать на аутсорсинг свой суверенитет, став частью политического проекта США. На фоне стоящих перед Россией задач традиционные мантры про повышение уровня открытости, инвестиционную привлекательность, снижение административной нагрузки и поддержку малого бизнеса всего лишь морковка – на вид вкусная, но не достижимая в принципе. Между снижением геополитической напряжённости путём сдачи суверенных позиций и цифровизацией в рамках гегемонии долларовой системы разница условная. Её просто не существует. Линейное восприятие экономики простительно инновационному поколению молодёжи, но никак не бывшему министру финансов. Падение стоимости энергетических и промышленных активов России на фоне цифровых нам представляют как объективные показатели. В реальности же мы сначала отказались от внутренней финансовой инфраструктуры и отдали кредитно-денежные услуги на аутсорсинг, оставив в стране расчетно-кассовое обслуживание и валютные обменники. Теперь нас неолибералы собираются лишить доступа и к этим услугам.

Однако, если смотреть с другой стороны - на экономические отношения различных субъектов экономической деятельности, то они становятся всё более «цифровыми», а бумажный оборот в расчётах и информационном обеспечении постепенно уходит. Вот где формируется то стратегическое направление, которое позволит в итоге перейти к действительно «цифровой экономике» в масштабе государства, а не отдельной отрасли! Таким образом, это взаимосвязанные процессы – развитие цифровой экономики в широком значении будет зависеть от соответствующего ему развития техники и технологии обработки экономической и статистической информации. Но как идут эти процессы сейчас? Рука об руку или каждый своей дорогой? Увы, каждый своей дорогой - у банков своя система программного обеспечения расчётов, а параллельно с банками ныне расчётно-платёжные функции и даже кредитования выполняет масса таких платёжных систем, как WebMoney, ЯндексДеньги, Qiwi, Visa, MasterCard, интернет-банкинга и другие. Возможность зарабатывать на расчётах и платежах оказалась настолько привлекательной и перспективной, что эти функции стали выполнять и мобильные операторы, а Почта России вообще объявила себя банком. То есть, все действуют в упоении свободой - твори что хочешь, а тут ещё и дело архи прибыльное … Но поскольку Банк России, Минфин и Казначейство устранились от контроля за этими процессами, то следствием такого подхода явился разброс форм и способов расчётов. А последствия хаотичного и бесконтрольного развития цифровой экономики положительным не назовёшь: по данным статистики за 2015 год число организаций с участием иностранного капитала (ИК) в торговле было менее 0,3% от их общего числа, в то время как в суммарном уставном капитале их доля составила 81,4%! И это вылилось в то, что иностранцы установили жёсткий, тоталитарный контроль над всем сектором торговли, а потому могут манипулировать ценами на все потребительские товары без какой-либо оглядки на «таргетирование инфляции» Центробанком. Но какая взаимосвязь между присутствием ИК и цифровой экономикой? Та же, что и в других отраслях экономики: хотя все расчёты по большей части совершаются в электронной форме, но при следовании той же иностранной доктрине свободного движения капиталов, идёт свободный и бесконтрольный вывоз прибыли к себе домой, что и облегчается разнообразием форм и методов расчётов. А с использованием биткоинов и блокчейна и вывод капиталов, и применение серых и криминальных схем денежного оборота становится вообще неподконтрольным государству. И вот уже надоедливый «Финансовый Путеводитель» учит: как у себя дома, на даче или в гараже (!) поставить «печатный станок» криптовалют или «начать инвестирование в криптовалюту с 5 тыс рублей, не имея ни экономического, ни компьютерного образования» …

Есть ли выход? Есть! – строить действительно цифровую экономику. А это значит, что все без исключения расчётно-платёжные операции должны проходить не через расплодившиеся платёжные системы и банки, а выполняться централизованно через государственные приходно-расходные кассы. То есть, цифровая экономика – это экономика, в которой национализировано выполнение расчётно-платёжных операций по единому программному обеспечению для всех участников экономической деятельности, от гражданина до самых крупных корпораций и бюджета государства. И чтобы она была действительно суверенной, расчёты по экспортно-импортным операциям с международными контрагентами должны выполняться по отечественному программному обеспечению …

4.4. Закон количества денег в обращении

На первый взгляд, оснований для научных дискуссий в рамках закона количества денег в обращении нет. Его постулаты считаются достаточно хорошо исследованными; более того – ему полностью соответствуют методики расчёта и статистического учёта денежных агрегатов М1, М2, М3 и М4. Но если рассматривать действие данного закона, не ограничиваясь подсчётом количества денег по указанным агрегатам, а внимательно посмотреть куда уходят деньги, изымаемые из оборота в различные фонды, и каким образом они возвращаются оттуда, то открывается совершенно новая картина с довольно широким полем для исследований.

Исторически, возрастание количества денег в казне позволяло более успешно вести захватнические войны и защищать собственные границы от агрессивных соседей, у ростовщиков привело к образованию банков, конкуренция между банками вела к росту активов наиболее успешных и уходу с рынка слабых банков, что породило стратегию концентрации денежных активов в ограниченном числе банковских учреждений.

Как правило, представления о том или ином экономическом законе возникают на основе изучения готовых научных положений, содержащихся в трудах классиков и, далее, в учебниках и учебных пособиях идёт доступное и убедительное изложение и усвоение знаний по экономике. Это важно и, вне всякого сомнения, многими учёными внесён значительный вклад в систематизацию научного знания и доступность его изложения для разных категорий пользователей. Но подобный путь обобщения фиксирует лишь последовательный прирост знания, а что касается закона количества денег в обращении, то представление его действия будет неполным без анализа того, насколько теоретически обоснована практика изъятия денег из обращения и перевода во внебюджетные фонды, а также фонды, имеющие сберегательно-страховое назначение (пенсионный фонд, фонд обязательного медицинского страхования, дорожный фонд, фонд капитального ремонта и т.п.).

Закон количества денег в обращении впервые сформулировал Адам Смит: «количество денег, какое может быть ежегодно в употреблении в какой-либо стране, должно определяться стоимостью потребительных благ, обращающихся в ней в течение года» [45, с.18-19]. Карл Маркс сформулировал это наблюдение уже более определённо: «Количество средств обращения определяется суммой цен обращающихся товаров и средней скоростью обращения денег» [с.129]. И наконец Ирвинг Фишер предложил ряд уравнений для подсчёта количества денег в обращении для различных случаев [50], чем положил начало бурных споров в научной среде, которые не утихают до сих пор. Впрочем, излишняя увлечённость уточнением, обоснованием и поиском новых формул имела тот побочный эффект, что учёные и политики практически не уделяли внимания исследованию процессов того, как деньги оседают во всяких фондах и прекращают своё обращение в реальной экономике, а потом вновь вовлекаются в оборот. Но белое пятно в науке, как правило, белое лишь для фундаментальных обоснований, а потому неолибералы могут безапелляционно представлять изъятие денег из оборота и их накопление в разнообразных резервных фондах экономически рациональным, оправданным и почти само собой разумеющимся регуляционным и эффективным механизмом преодоления кризисных явлений.

Начиная с древности и, особенно, в средние века, наличие казны как денежного фонда и права суверена эмитировать деньги позволяло содержать двор и войско, вести войны и строить оборонительные сооружения, возводить храмы, дороги и иные общественные объекты. Добавим, что в это же время значительное количество денег находилось в сундуках и кошельках знати, купцов, ростовщиков, чиновников, у крестьян и ремесленников, т.е. в заданный момент времени всегда были денежные средства, не находящиеся непосредственно в обороте. Такого рода сбережения, образуемые путём изъятия денег из оборота, получили название сокровищ. Но когда возникала потребность увеличивать объёмы ремесленного производства и купеческого товарооборота, они покидали сундуки и вводились в оборот, т.е., они имели все признаки фондов запасного назначения.

Приводило ли такое колебание количества денег в обращении к серьёзным кризисам? Нет. Если частный товаропроизводитель, в силу внутренних или внешних причин, решает приберечь вырученные деньги для будущих периодов жизнедеятельности или последующих операций своего ремесла, то это будет всего лишь частный случай. Например, портной, получив деньги за пошитый сюртук, не покупает сапоги у сапожника, тот стулья у мебельщика, мебельщик гвозди у кузнеца, и т.д.; следовательно, часть товаров остаётся непроданной. Хотя образование на обоих полюсах товарно-денежного оборота некоего избытка тормозило развитие производства и замедляло денежный оборот, этим он не прерывался, потому что в оборот вводились сбережённые в форме сокровищ деньги других участников обмена. Так оно и было - несовершенство денежного обращения и его влияние на торможение экономики в части масштабов рассогласования производства и потребления до начала промышленной революции конца XVIII века были незначительными и именно поэтому тогда не наблюдалось никаких бумов и депрессий.

Со второй половины XVIII века кризисы стали регулярными и нередко крайне разрушительными. Что же произошло, почему ситуация резко изменилась? А изменился сам денежный оборот за счёт того, что банковская сфера преодолела чисто количественную ограниченность сбережения в сундуках знати и у ростовщиков, и стала настолько развитой и мощной, что в банках стала концентрироваться бóльшая часть денег. А дополнительное изъятие денег из оборота с помощью ссудного процента согласно закона концентрации денег превратилось в мощнейший инструмент накопления капитала в банковской сфере. Это и есть главная причина создания кризисной ситуации в экономике: если оборотные деньги покидают рыночное поле и оседают в банках, то наступает момент, когда у населения и предпринимателей образуется острая нехватка денег вследствие задолженности перед банками. Отсутствие у них денег понижает спрос, затоваривание рынка ведёт к сокращению производства, капиталист не может платить заработную плату наёмным работникам, а это снова отрицательно влияет на спрос, и, главное, затрудняют возврат кредитов банкам, в результате чего слабые банки терпят банкротство.  Почему так происходит? Давайте разберёмся.

На начальном этапе развития капитализма ростовщический капитал направлялся в сторону производства - там рождалась прибыль, и потому ростовщики/банкиры давали деньги (Д) промышленнику, которые нужны были для осуществления производственного цикла: Д → Т → Д + ΔД. Таким образом, первоначально ростовщик/банкир, изымая из оборота некую сумму денег в виде процента за свои услуги, выполнял полезную функцию, ссужая ремесленникам и фермерам деньги для финансирования процесса производства, в том числе и для расширенного воспроизводства. Как мы установили выше, изъятие из оборота прибыли и ростовщического процента при неразвитом производстве не оказывали кого-либо существенного влияния на экономику в целом, поэтому и не было кризисов перепроизводства и инфляции. Но по мере того, как капиталистический способ производства становился доминирующим, вместе с ним усиливалась концентрация денег в банковских структурах. И основное предназначение денег быть инструментом ускорения обращения товаров обратилось в самый выгодный бизнес – банковский, а получение собственной прибыли превратилась для банкира в самоцель: Д → Д + ΔД это и есть, как сказано у К.Маркса, «… первоначальная и всеобщая формула капитала, сокращённая до бессмысленного резюме … деньги, высиживающие деньги» [27, с.405]. И … стала причиной возникновения кризисов перепроизводства.

Итак, резервирование денег в результате их концентрации в банковской сфере есть главная причина кризисов. Но точно такой же результат будет иметь и практика создания резервов в процессе производства. Чтобы убедится в этом, нам будет достаточно рассмотреть изменения в балансе оборота денег, взяв за основу схемы простого воспроизводства Маркса:

I. 4000с + 1000v + 1000m = 6000 в средствах производства

II. 2000с + 500v + 500m = 3000 в предметах потребления

Как видим, взаимозависимость между I-м и II-м подразделениями в исходной схеме полностью соблюдается: [(1000v + 1000m) I-ого + (500v + 500m) II-ого] = 3000 и (1000v + 1000m) I-ого = 2000с II-ого. Теперь представим себе, что капиталисты I-ого подразделения создали резерв на 100 денежных единиц путём экономии на зарплате рабочих и своём потреблении. Чем обеспечивается баланс со II-м подразделением? Тем, что именно на эту величину во II-ом подразделении сократится реализация - было 3000 единиц, станет 2900. (Если сберегаемые деньги направляются на расширенное воспроизводство, то баланс не только соблюдается, но и происходит рост производства). И образуется затоваривание рынка потребительских товаров – их не будет продано на те же 100 единиц. При неизменных ценах соответственно снизится и производство во II-м подразделении, а следовательно и потребность авансировать материальные затраты из I-ого подразделения, что далее вызовет там сокращение производства и сузит возможность образования резервов. Те же самые процессы будут происходить и во II-м подразделении, если создавать резервы, выводя их из реальной экономики. Таким образом, оборотной стороной создания резервов является сокращение объёмов производства по всей цепочке производимых товаров – от предметов потребления до средств производства. Вот здесь главная загадка и одновременно её разгадка, единство и борьба противоположностей вместе с переходом количества в качество, сама диалектика денежного обращения в чистом виде. Да, в течение определённого времени баланс восстанавливается, но потребителям это обходится повышением цен, производителям – снижением объёмов производства: это и есть та самая питательная почва для инфляции.

Теперь обратимся к практике создания международных резервов, которые чаще определяются термином «золотовалютные резервы» или ЗВР - не ведёт ли и она к тем же самым последствиям? Это особенно важно в связи с тем, что в представлении политиков, придерживающихся монетаристских взглядов, незыблемым постулатом является то, что величина международных резервов является показателем устойчивости финансовой системы государства. Поэтому меры по их росту всегда относят к числу самых важных, а снижение – сигналом его неблагополучия. Так ли это? Если страна получила от экспорта валюту и не направила её на импорт товаров, современных машин, оборудования и технологий, а пополнила запасы ЗВР, то будет получен тот же эффект, что и рассмотрен выше – ограничение роста экономики, рост цен. Ведь те работники, что произвели экспортную продукцию, получили за свой труд зарплату в рублях и пойдут с ними не куда-нибудь, а на отечественный рынок - их продукция покинула пределы страны, но не вернулась в том же объёме импортом. Следовательно, цены на отечественные товары возрастут пропорционально изъятию валюты в резервы. Но где берут нефтегазодобывающие предприятия рубли для своих работников? Поскольку обязанность продавать всю валюту отменена, то рубли они получают путём продажи части выручки через уполномоченные банки. А откуда у этих банков рубли, ведь не они их печатают? Печатает рубли (вводит в оборот) Банк России, но права напрямую вводить их в экономику у него нет, это происходит на ММВБ. И вот там-то ЗВР то пополняются - ЦБР покупает (за рубли) полученные от экспорта доллары, евро, фунты. И их размер снижается, если валюта из фондов ЗВР продаётся за рубли. От этой бессмысленной операции количество товаров в стране не прибавляется, но зато доходы валютных спекулянтов неограниченно растут при том, что «заработанная» таким образом валюта по закону (!) может беспрепятственно покинуть территорию РФ.

Не удивительно, что понимание этой роли золотовалютных резервов достаточно для того, чтобы во многих странах они вообще не создавались. А у некоторых если и имеются, то несопоставимо малы по сравнению с размерами экономик, как например, ЗВР у США составляют на август 2017 года всего $124,5 млрд. Золотовалютные резервы РФ на 01.01.2014 года составляли $509 млрд., а на конец сентября 2017г. снизились до $424,0 млрд., однако это все равно почти в 3 раза больше, чем у США. Сравнение, конечно, некорректное – США могут эмитировать доллар в любом количестве, чтобы выполнить свои международные обязательства. В России бюджет на 2017 год утверждён в размере: доходы 13,49 трлн. рублей, расходы — 16,24 трлн. рублей. Таким образом, дефицит должен составить 2,75 трлн. рублей. Делим на 60 и получаем в долларах: бюджет – $0,22/0,27 трлн против $20,4 трлн госдолга у США на начало октября 2017 года. И в составе этого долга как раз и находится большая часть гордости неолибералов - ЗВР и стабфонды РФ. Конечно, США, по отношению к сумме своего государственного долга, должны России всего около 1%, но совершенно по иному выглядит картина, если соотнести доходы бюджета с накопленными и постоянно растущими ЗВР  - доходы почти в 2 раза ниже! Да, а вот Адам Смит, если я не ошибаюсь, ещё когда выяснил интересную зависимость для своего времени – самые богатые государства имеют и самые большие долги, а не резервы. Этому правилу -лучше быть в должниках нежели во взаимодавцах - до сих пор придерживаются передовые и технически развитые государства. Вот и имеем, что если Россия по объёму внешнего долга в 2017 году была на 22 месте, то первые места занимали самые высокоразвитые страны мира: США, Евросоюз, Великобритания, Франция, Германия и Япония.

Что следует из сказанного выше? Если опираться на опыт развитых стран, то не только ЗВР, но и стабилизационные фонды бессмысленно накапливать. Так, в «тучные годы» Российская Федерация довела оборотное изъятие в Стабилизационный фонд до $156,8 млрд., однако эта «подушка безопасности» совершенно не помогла избежать самого глубокого падения российской экономики в кризис 2008-2009 гг. Тем не менее, ЦБР с упорством, которое следовало бы направить на нормализацию обеспечения экономики денежными средствами, продолжает изымать из экономики России валюту - в третьем квартале 2015 года $21,4 млрд было направлено на приобретение американских трежерис, т.е. пополнили долг США. Ведь сколько можно было бы построить на них современных заводов и фабрик, а за $509 млрд, из которых 138 были бездарно растрачены в играх на ММВБ ради «поддержание» курса рубля, можно было вообще модернизировать всю промышленность и сельское хозяйство! Расчёты учёных показывают, что из-за неэффективно аккумулированных средств, которые находятся в Резервном фонде (РФ) и Фонде национального благосостояния (ФНБ), в реальный сектор экономики России не было привлечено свыше 4,0 трлн. руб. [48]. Ещё одним негативным результатом пренебрежения экономическими законами является очень низкий уровень монетизации российской экономики: в РФ он менее 40% ВВП; в ЕС ~ 110% ВВП; в Китае ~ 200% ВВП; в США ~ 300% ВВП.

Но есть ещё и не менее интересный вопрос: где физически хранятся ЗВР, Резервный фонд (РФ) и Фонд национального благосостояния (ФНБ)? Оказывается, они лишь числятся на балансе ЦБ, а размещены в зарубежных банках в иностранной валюте и считающихся высоколиквидными облигациями. И не только в валюте, но и в облигациях иностранных государств, из которых наиболее надёжными считаются трежерис – облигации правительства США. То есть, приобретая их, Россия финансирует дефицит бюджета Штатов, которым предусмотрены расходы на развитие науки, образования, социальные нужды и оборону США и, в том числе, подрывную работу против нас.

И смежный вопрос - а какова механика использования резервных фондов, когда возникает необходимость профинансировать собственные социальные расходы? Реализация золотовалютных резервов осуществляется на соответствующих биржах; цена реализации может значительно отличаться от цены их приобретении; валютой реализации в 4/5 мировых сделок является доллар США. Соответственно, далее, например, в России это требует привлечения ряда посредников для достижения конечной цели продажи, т.е. получения необходимой рублёвой массы. Но надо иметь ввиду, что во-первых, уполномоченные банки ФРС, где размещены американские облигации, могут поставить нашу заявку на продажу в стоп-лист без объяснения причин [34, с.53]. Во-вторых, если они всё же будут допущены к продаже, ещё не факт, что их приобретут по той же цене, по которой они были приобретены. И в-третьих, на иностранных биржах облигации будут продавать за доллары, а нам, чтобы профинансировать социальные программы, надо в свою очередь продать их на ММВБ за рубли. А на бирже основными действующими лицами являются банки-спекулянты, которые будут стараться купить их подешевле (если ЦБ предложенная цена не устроит, он тупо проэмитирует нужную сумму в рублях). В итоге бюджет получит рублёвую массу, которая вряд ли будет той же, которая была вложена в иностранные бумаги. Таким образом, в бездумном пополнении золотовалютных резервов и пополнения стабилизационных фондов даже невооружённым глазом видна неэффективность их привлечения и оборота для целей поддержания стабильности экономики, социальных программ и, что не менее важно, собственно механизма фондирования.

Но главное не это. Экспортные товары покидают отечественный рынок, а плата за них в иностранной валюте оседает в зарубежных банках. Но работники, которые их произвели, получили за это рубли, с которыми они пойдут покупать товары и оплачивать услуги в основном неэкспортных отраслей. В результате образуется дисбаланс, который выравнивается инфляционным ростом цен. Но если при правильной организации товарооборота этот дисбаланс частично можно устранить импортом, то дополнительная рублёвая масса, полученная от реализации средств РФ и ФНБ, будет иметь исключительно инфляционное давление на рынок, т.к. ей не будет противостоять соответствующая товарная масса. Таким образом, расход валюты и облигаций из этих фондов равнозначен эмиссии денег, необеспеченной товарами.

Такие же последствия имеет вывоз капитала, включая покупку населением валюты. Совсем по-иному выглядят разгоревшаяся дискуссия при обсуждении вопроса о необходимости урезания социальных расходов в бюджете на 2016 год, если мимо внимания Думы прошла утечка за рубеж $151,5 млрд. Никто в Думе не поднимал также вопрос о порочной практике привлечения дешёвой рабочей силы из бывших советских республик, никто не поинтересовался, сколько теряет на этом экономика. Если в России занято около 5 млн гастарбайтеров и каждый из них в месяц отсылает своим семьям в среднем по 100-150 долларов, то за год потребительский рынок страны недополучает $9,0 млрд или 600 млрд рублей. А это деньги, которые могли быть потрачены в собственной стране, если бы работа предоставлялась в первую очередь российским гражданам. Точно так же выглядит пирровой экономия и на пенсиях и социальных расходах, ибо эти статьи бюджета есть опосредованные вложения в производство товаров и услуг, ведь кто-кто, а пенсионеры и соцработники все получаемые из казны деньги тут же тратят, и они целиком и полностью вновь пополнят ВНП. А вот сверхвысокие зарплаты и получаемые доходы дают обратную зависимость – лишь незначительная часть получаемых средств тратится на потребление внутри страны, а остальная выводится и вывозится за рубеж.

К тождественному изъятию денег относится создание, формирование и накопление во внебюджетных фондах, многие из которых к тому же имеют страховое предназначение. В РФ – это Пенсионный фонд, Фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС), Дорожный фонд, фонды капитального ремонта в системе жилищно-коммунального хозяйства и другие. Неолибералы, с подачи которых вводилось подобное фондирование (в интересах банков иметь бесплатные кредитные ресурсы), тем самым пошли против защиты индивидуальных свобод, поскольку страхование жизни, здоровья, имущества, ответственности за причинённый ущерб, финансирование капитального ремонта жилья и т.д. должны иметь строго добровольный характер (кроме пенсионного обеспечения). Сравним: в СССР отчисления на социальное страхование составляли 4,8-5,7% - в РФ сегодня они совокупно составляют 30%, при этом 35% идёт на содержание ФОМС и Пенсионного фонда, а российское правительство вынуждено идти на изъятие накопительной части пенсии.

Обязательный порядок формирования таких фондов порождает негативные явления в обществе и экономике. Никакого логического основания лишить органы здравоохранения прав напрямую финансировать больницы и поликлиники нет, кроме одного – вывода денег из бюджетного оборота в пользу банков. А бесчисленные факты коррупции в ФОМС свидетельствуют о том, что наличие административно-властных полномочий у медчиновников ведёт к существенным перекосам финансирования, сокращению числа медицинских услуг, их качества и доступности: для медучреждений стало главным не лечение и укрепление здоровья граждан, а предоставление услуг строго по нормативам ФОМС. Таким образом, изъятие денег из оборота в этот Фонд не только нарушает баланс количества денег в обращении, но и не отвечает своему страховому предназначению, и в конечном итоге наносит ущерб здоровью населения. Пенсионная система Российской Федерации, построенная по западному образцу, а не по принципу солидарности поколений как в СССР, введена опять же в интересах банковского капитала и несёт те же регуляционные издержки.

Внебюджетные фонды, такие как ПФ и ФОМС, частные ОСАГО достаточно прочно закрепились в денежном обороте. Но нездоровые аппетиты банков направили их на поиски новых источников дармовых денег, и вот они добились через Думу принятия поправок в Жилищный кодекс, которыми определяется порядок формирования и использования Фондов капитального ремонта многоквартирных домов за счёт средств нынешних собственников жилья, чтобы их взносы поступали в частные банки. Свою «маржу» будут иметь и чиновники местных органов власти, которые будут решать, какой дом поставить в план капитального ремонта, кому доверить его проведение и как проверять качество выполненных работ. В этом же ключе следует рассматривать и другие системы аутсорсинга по сбору денег с населения и предпринимателей, такие, например, как сдача на концессию взимание платы с дальнобойщиков за проезд по федеральным дорогам (система «Платон»), которую получила частная компания РТИТС, на 50% контролируемая миллиардером Ротенбергом.

Пора отказаться от каких-либо иллюзий в части «честной» конкуренции - в капиталистическом государстве власть принадлежит крупному капиталу и прежде всего – банковскому. А его финансовая система, как отмечал ещё в 1923г. американский государственный деятель Чарльз Линдберг, «это частная корпорация, созданная исключительно в целях извлечения максимальной прибыли от использования чужих денег». Система принудительных накоплений и резервов введена государственными чиновниками, аффилированными с банковским капиталом и в его интересах, ибо система резервирования денег нужна последнему как бесплатный кредитный ресурс. Капиталисты-банкиры быстро усвоили завуалированную логику относительно несложного по своему устройству источника денежных средств для получения маржи даже не от ими «высиженных денег» и, более того, за использование которых несёт ответственность иная, нежели банк, структура. Так что не так далека от истины О.Дмитриева, которая на теледебатах 09.09.16 назвала формирование Стабфондов аферой.

Нужны ли вообще резервы? В принципе - нужны. Например, для ликвидации стихийных бедствий создаются и пополняются государственные резервы материальных ресурсов. Но что касается денег, то системы денежного обращения во многом сходны с системой кровоснабжения любого живого организма тем, что лишь движение крови/денег позволяет жить и развиваться организму/экономике. Но сможет ли нормально жить организм, если по пути и вне кровеносной системы создавались бы какие-нибудь запасные депо для резервов крови? Нет, как раз наоборот – многие болезни своим разрушительным влиянием обязаны именно застою крови. А если ещё выкачивать её из кровеносной системы? Организм начнёт чахнуть или вообще погибнет. Вот почему «откачка» денег во всякие фонды и резервы всегда наносит урон экономике. Если резервное фондирование в денежной форме необходимо, то его размер должен определяться в полном соответствии с законом количества денег в обращении, а технически - путём расчёта медианной накопленной частоты лишь для компенсации дефицита платёжного баланса, или удовлетворять критерию Рэдди: покрывать сумму по обслуживанию процентов по внешнему долгу и объем трёхмесячного импорта.

Современных экономистов, возглавляющих финансовые и банковские структуры, никоим образом нельзя отнести к невеждам, но до сих пор отсутствует теоретически ясное понимание того, что вывод из оборота денежных средств в резервные и тому подобные фонды, «ужасно цену имеет высоку». Отсюда вытекает настоятельная необходимость пересмотра устоявшихся представлений о действии закона количества денег в обращении, что и вытекает из сделанного анализа последствий изъятия из оборота денежных средств посредством создания особых и специальных резервов, их размещения и последующего использования.

4.5. Закон концентрации денег

Концентрация денег как явление, свойственное экономике, известна буквально с момента появления металлических денег и расцвета ростовщичества, а глобализация стала проявлять себя исторически не так уж и давно: в конце XIX - начале XX века.

Закон концентрации является всеобщим законом природы, и наиболее наглядное представление о нём даёт наблюдение кругооборота воды – молекулы воды, находящиеся в воздухе, концентрируются в облаках, там происходит коагуляция их в капли, которые выпадают в виде дождя, эта влага, проникая через почву, концентрируется в водоносных слоях, которые пробиваются наружу родниками, вода родников концентрируется через потоки, впадающие в общее русло реки, реки питают озёра и моря. Но является ли закон концентрации денег таким же объективным, и его действие также не зависит от воли и сознания людей? Да. С использованием в обиходе металлических денег в качестве орудия обмена у них обнаружилось ещё одно полезное качество: их можно было не только делить на любое количество частей, но и сохранять с наименьшею потерею, накапливая и концентрируя как в частном владении, так и в государственной казне. И с этого момента снимаются ограничения натурального обмена для действия закона концентрации денег - с ростом объёмов обмениваемых товаров и добычи от ведения захватнических войн деньги собираются в сундуках знати, военачальников, рабовладельцев, феодалов, успешных купцов.

Дальнейшее развитие концентрация денег получила с созданием «деловых домов», которые являли собой предтечу первых банков (Нововавилонское царство VII-IX вв. до н.э.) и, естественно, в казне государства. С заменой института ростовщичества банковской системой, которая с развитием денежного оборота располагала уже на порядок (а то и на два) большей денежной массой, получает гораздо большее развитие и система сбережения: «подобныя сбереженія дѣлаются отдѣльно частными людьми і если же система банковъ развита, то для частныхъ лицъ не существуетъ уже мотива хранить сбереженія у себя лично, и они переносятся въ банки; а при централизаціи банковъ … и для того, чтобы встрѣтить какой бы то ни было неожиданный спросъ» [49, с.106-107]. Суммы вкладов росли и, как всегда, количество рождает к новое качество: всё большее распространение получает практика выдачи ссуд не деньгами, а собственными расписками – банкнотами (bancnote), которые удостоверяли, что деньги у банка есть. Количество бумажных денег в самом начале их вхождения в оборот ещё коррелировало с наличием золотых и серебряных монет, но уже втуне содержало в себе возможность разрыва этой связи, если экономике требовалась большая денежная масса. А нарождающимися капиталистическими отношениями был найден соответствующий механизм - кредитная эмиссия, которая позволяет увеличивать количество денег в обращении на сумму выданного кредита, т.к. у банка та же сумма числится на счетах его вкладчиков, и если бы они потребовали их выдать, то в экономике начали бы обращаться одновременно те и другие деньги. Но это не вызывало роста инфляции, поскольку получаемые ссуды стали использоваться главным образом как капитал для расширенного воспроизводства. В капиталистическом обществе, как отмечает К.Маркс, при увеличении масштабов получения прибавочной стоимости «возрастает та пропорция, в которой новый денежный капитал, или деньги в виде капитала, выбрасывается на денежный рынок, а отсюда, по крайней мере в своей большей части, вновь поглощается для расширения производства» [28, с.361). Это нашло подтверждение и в нарождающейся капиталистической промышленности в России: «несмотря на то, что въ этотъ періодъ времени осуществилось развитіе нашихъ частныхъ банковыхъ учрежденій, долженствовавшихъ, какъ полагали, сильно повліять на уменьшеніе потребности въ денежныхъ знакахъ, введеніемъ въ употребленіе чековъ, текущихъ счетовъ … вышеуказанное увеличеніе количества кредитныхъ билетовъ въ обращеніи не вліяли на потребности государственнаго казначейства» [49, с.19-20]. Затем, подчиняясь закону концентрации денег, началось победное шествие казначейских и банковских систем во всех странах – росло количество денег в обращении, росло количество денег у частных лиц, росло число банков и их отделений, обслуживающих оборот. А по мере дальнейшей концентрации денег в банковской сфере в результате борьбы между банками за контроль над денежными потоками самые крупные становятся ещё более крупными, возводя концентрацию на новый, более высокий уровень. А судьба слабых банков, с их недостаточным капиталом - становиться банкротами. Но это вполне объективный процесс, обусловленный законом концентрации денег. Ведь количество денег само по себе ничего не значит – значит лишь возрастающая эффективность при привлечении большего количества денег: с большими деньгами можно делать большие дела, а с ещё большими – грандиозные. Поэтому из века в век шла борьба за обладание возможно большим количеством денег, поскольку это расширяло возможности их владельцев для самого разнообразного применения. Но до сих пор до денежных властей, которые проводят секвестр бюджета за счёт социальных нужд, не доходит то, что понял почти 3 века тому назад Адам Смит: «Общий капитал всех членов нации увеличивается … как и капитал отдельного лица, в результате постоянного накопления и добавления к нему того, что они сберегают из своего дохода» [46, с.369]. Но если работники получают низкую зарплату, вследствие чего не имеют возможности делать накопления, то и общий капитал нации лишается возможности возрастать.

Концентрация денег как особенность денежного обращения не прошла мимо внимания российских экономистов XIX века. Так, например, Фёдорович Л.В. обращает внимание на то обстоятельство, что употребление денег «для накопленія покупной силы» или «концентраціи цѣнностей … въ качестве запаса капитала “reserves of capital” … вовсе не оказывает вліянія на количество монеты, дѣйствующей въ качествѣ орудія обращенія» (Фёдорович, [49, с. 213-214]. Другой русский экономист, А.Красильников, отмечает тенденцию роста количества банковских учреждений: «со времени основанія государственнаго банка, число отдѣленій государственнаго банка увеличилось до 63, съ 11 въ 1861 году, частныхъ банковъ основалось 50, обществъ взаимнаго кредита 92 и болѣе 200 городскихъ и т.п. банковъ» [22]. Однако, увеличение количества денег в обращении и числа банковских учреждений оказалось не столь значительным и потому «оказались безсильными устранить возраставшую потребность въ денежныхъ знакахъ», на что оказали влияние, по его мнению, «освобожденіе крестьянъ, замѣна крѣпостнаго труда вольнонаемнымъ, переложеніе натуральныхъ повинностей въ денежныя, консолидація билетовъ прежнихъ кредитныхъ учрежденій, … увеличеніе податей и расходовъ, расширеніе предѣловъ Россіи въ Азіи, громадное увеличеніе бумажныхъ цѣнностей, возвышеніе цѣнъ на земли, дома и другіе предметы и т. д. Всѣ эти новыя потребности нуждались въ наличныхъ деньгахъ, и не могли быть удовлетворены чеками или переводами частныхъ банковъ, акціи которыхъ сами требовали наличныхъ денегъ для своего обращенія въ публикѣ» [22, с.19]. Обобщая данные о денежном обращении в России в конце XIX начале XX века, и В.Ю.Катасонов отмечает, что происходила быстрая концентрация и централизация банковского капитала. Крупные банки приобретали контрольные пакеты акций в более мелких банках, создавали новые акционерные общества в промышленности и торговле, чему способствовал кризис начала ХХ века и последовавшая за ним депрессия, когда многие банки оказывались несостоятельными. В десятилетний период 1900–1909 гг. банков ликвидировалось больше, чем возникало. При этом доля 13 крупнейших столичных банков в собственных капиталах всех акционерных банков возросла с 49% в 1900 г. до 65,2% в 1914г. Мелкие банки за 13 лет сократили удельный вес своих капиталов почти с поло­вины до одной десятой, тогда как семь крупных банков, не существовавших в 1900 г., обладали в 1914 г. уже бо­лее чем половиной всех капиталов [16, с. 246-247].

Закон концентрации денег действует и в новой России. С начала либеральных реформ число банковских и финансовых организаций росло, превосходя всякие разумные пределы, поскольку банк мог открыть практически любой желающий, и не было никаких препон для концентрации денег в финансовых пирамидах типа МММ. К концу 90-х процесс нормализовался с ужесточением контроля со стороны государственных органов, а также вследствие жёсткой межбанковской конкуренции. Так, Митасова А.Ю. и Макеева А.С. отмечают, что количество банков в России последнее время постоянно снижается [29, с.74]. В соответствии с данными ЦБР по состоянию на 01 января 2001 года в России действовало 1 953 банков, а уже к 01.09.2017 г. их число снизилось до 875, из них - 142 (24,7% от общего числа) небольшие, с уставным капиталом, не превышающим 150 млн. руб., и они являются первыми кандидатами на закрытие. И каждый из них является кандидатом на закрытие, поскольку законом "О банках и банковской деятельности" определён минимальный размер собственных средств (уставного капитала) в размере 180 миллионов. За 2014 год количество банков сократилось на 50 банков, за 2015 год – на 28 банков, в 2016 их число сократилось на 16, а за 9 месяцев 2017 года – ещё на 33 банка. Как отмечает Н.А.Амосова, действия регулятора по оптимизации количества и качества банковских институтов, ведут к повышению концентрации банковского капитала [32, с.482]. Чтобы удержаться на плаву, «мелкие» банки объединяются с целью увеличения и сохранения капиталов, крупные банки покупают более мелкие банки, т.е. происходит поглощение, самоликвидация или ликвидация. Роль государства состоит в применении ряда механизмов, среди которых на первое место оно ставит «контроль концентрации капитала и уровня цен» [32, с.40], усиливается. Так действует закон, жёстко и бескомпромиссно, по принципу: деньги должны концентрироваться в более крупных и надёжных банках.

Закон концентрации денег основан на свойстве денег иметь большую стоимость, чем та, которая заключается в них самих, поскольку потенциально они уже представляют собой самовозрастающую стоимость. Это отнюдь не означает, что каждый рубль у вас в кармане беспрерывно будет расти только потому, что это деньги. Напротив, его покупная сила будет падать, а не возрастать, если деньги не вкладываются в развитие производства, которое и делает его крупным: «Выполнение работ, … ведущихся в крупном масштабе, целиком попадает в руки капиталистической промышленности лишь тогда, когда концентрация капитала уже очень значительна и когда, с другой стороны, развитие кредитной системы даёт капиталисту благоприятную возможность авансировать чужой капитал вместо своего собственного» [26, с.152-153]. И если денег в банковской системе недостаточно, то в соответствии с законом кредитной эмиссии (этот закон подробно будет рассмотрен в следующей статье) экономический подъём не может произойти без кредитной экспансии, а она усиливает концентрацию денег. Здесь уместно будет заметить, что циклы Кондратьева обычно привязывают к смене технологических укладов, но правда в том, что у него самого обоснование 50-60 летних циклов строилось на исследовании статистики цен и инвестиций, и смену технологических укладов он связывал со сверхдолгосрочными инвестициями в инфраструктуру. Например, он указывал, что создание сети железных дорог требует совершенно колоссальных инвестиций. Да и мог ли случиться технологический прорыв, если у банков не было бы возможностей осуществлять кредитную эмиссию? Конечно же нет – нет больших денег для инвестиций, нет и развития.

Закон концентрации денег есть объективный закон денежного обращения прежде всего потому, что это точно такой же естественный закон, по которому светит солнце, дует ветер и льёт дождь. Деньги накапливались и будут накапливаться у отдельных лиц, коммерческих организаций, в банках и бюджете государства, стремясь достигнуть своего предела концентрации, который в каждом конкретном случае будет разным. И если солнечная энергия, сила ветра и погода сами по себе индифферентны, то и закон концентрации денег точно так же безразличен к результату своего действия, а это мы должны знать и умело использовать как законы природы, так и денежного обращения. Закон концентрации денег тоже надо уметь применять на благо общества не только ради пользы, но и чтобы защититься от вреда, такого же как солнечный удар, буря или наводнение – концентрация денег без последующего использования для подъёма экономики будет иметь точно такой же эффект.

С точки зрения реализации закона концентрации необходимо ещё большая концентрация денег в ограниченном числе банковских учреждений. Но в последнее время как поганки в заражённом лесу расплодились микрофинансовые организации (МФО), которые выдают небольшие займы от 0,5 до 2% в день тем, у кого возникла острая проблема занять 5-10 тыс рублей до зарплаты. Однако, такая деятельность вообще должна быть поставлена вне закона, и вовсе не потому, что она поощряется ЦБР, установившем запредельные нормы взимания процентов на уровне свыше 600% годовых - такой вид кредитования имеет полукриминальный характер. Концентрация денег в конторах с названиями «Деньги сразу», «Деньги на прокат», «МигКредит» и т.п., происходит главным образом путём перелива денег клиентов из ненадёжных банков, чтобы выкристаллизоваться на счетах их учредителей, которые и создают МФО для этого, и далее навсегда исчезнуть в офшорах. Но ГД вместо того, чтобы вообще запретить такой вид деятельности, принимает решение по ограничению деятельности коллекторов, которая сосредоточена на выбивании долгов от обычных граждан.

4.6. Закон глобализации денег

На международной арене закон концентрации денег действует уже как закон глобализации денежного обращения [38, с. 51-60]. В принципе, глобализация, как общий закон развития экономики, своё начало ведёт с возникновением торговли между различными государствами, и едва возникнув, начинает всё больше становиться инструментом экспансии для завоевания всё новых рынков сбыта. Но никакая торговля немыслима без денег, а потому следом за развитием внешней торговли банки наиболее успешных стран стали протягивать свои щупальца в национальные финансовые системы более слабых. Сначала это происходило в виде участия иностранного капитала в капитале национальных банков, которое тем казалось благом, увеличивающим активы, но затем экспансия обращалась уже в полное подчинение интересам иностранного капитала. Вот здесь и начинает действовать этот закон, проявляя себя стремлением подчинить денежное обращение суверенных стран транснациональному капиталу (ТНК).

Исторически, глобализация денег как закон взяла старт с образования ФРС в 1913 году в США. Хотя зримо это знаменовало самую высокую степень концентрации денег одной страны в частной структуре, оно уже в зародыше содержало в себе цель подчинить себе денежный оборот всего мира. Как отмечает А.В.Кузнецов, Кейнс одним из первых озвучил идею наднациональных денег в своей работе «Трактат о деньгах» (1930) [32, с.99] В 1941 г. Кейнс модернизировал свой план, предложив создать прототип мирового центрального банка, который под совместным англо-американским управлением осуществлял бы эмиссию всемирных денег в послевоенный период. Эта идея затем действительно начала воплощаться в жизнь, и в 1944 на конференции в Бреттон-Вудсе было подписано соглашение о международной системе организации денежных расчётов и принято решение об организации уже чисто международных банковских структур - МБРР и МВФ, а доллар США получил признание мировой валюты. СССР это соглашение не подписал, потому что тогдашнее руководство страны хорошо усвоило выводы, сделанные В.И. Лениным в его работе «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916 г.) – глобализация не снимает, а усиливает противостояние. Непонимание разрушительного характера глобализации, которое имелось у позднего руководства КПСС, сознательное или нет, получило в итоге трагическую развязку – развал Советского Союза. Но и для граждан западных стран глобализация выглядит совсем не такой, какой её бенефициары представляют народам. П.С.Лемещенко отмечает, что в последнем кризисе американские граждане потеряли $7 трлн. долларов, а банки – основные «игроки» этого явления – лишь… $1 трлн. [32, с.239]. Что же касается периферийных стран, тем более глобализация объективно направлена против самой возможности их развития. Транснациональным компаниям и банкам, которые являются основными идеологами глобализации, нужны не конкуренты, а ресурсы, которые они получают при свободном движении товаров, услуг, капитала, информации и рабочей силы. А действенным механизмом глобализации, с помощью которого происходит отчуждение капитала от территории производства, стали оффшорные финансовые центры, а ныне пытаются использовать для этого технологии цифровизации экономики (см. параграф 4.3.3)

Одним из важнейших проявлений глобализации денег является резкое возрастание общего объёма финансовых потоков во всем мире, который уже в 1999 г. приблизился к 150 триллионам долларов [36, с.607]. По данным Федрезерва, от 50% до двух третей из $1,4 трлн наличных долларов обращаются за пределами США. Но, как показывает опыт всех стран с переходной экономикой, достижение рекомендуемого западными кураторами уровня разгосударствления экономики ведёт не к развитию инвестиционного процесса, а чаще всего к его деградации. Возникает порочная спираль: «неразвитость финансового рынка, его структурные диспропорции и высокие риски сдерживают инвестиции в реальный сектор экономики; недостаточность финансирования ускоряет падение производства и сужает воспроизводство, а это, в свою очередь, вызывает углубление кризисных явлений на самом финансовом рынке» [36, с.601]. А поскольку глобализация финансовых рынков ведёт к значительному усилению связей между отдельными сегментами мирового рынка и национальными рынками денег и капитала, то разрушительные последствия кризисов в силу процесса глобализации «многократно возрастают, и кризис в одной из сфер экономики способен в чрезвычайно короткие сроки разрушить экономику ряда стран и вызвать цепную реакцию социальных и политических конфликтов. Примером этого может служить финансовый кризис в ряде стран Азии 1998 года» [36, с.460].

Закон глобализации денег, как и закон их концентрации - объективный экономический закон. Это значит, что люди не в силах его отменить, он будет действовать до тех пор, пока будут существовать деньги – в любой форме – как инструмент, с помощью которого происходят торгово-обменные и финансовые операции между странами. Но надо иметь ввиду, что если не всякая концентрация денег несёт с собой прогресс и процветание, то глобализация при господстве капиталистических отношений ведёт к росту бедности и бесправия в слаборазвитых странах. Как справедливо считают академики Н.Н.Моисеев и Д.С.Львов, «Монополизация … начинает постепенно замещаться картельными соглашениями о разделе мирового дохода», а различие положения отдельных стран в общепланетарной системе «порождает явление типа гидравлического насоса, когда за счёт перепада давлений происходит перекачка природной ренты (в том числе и интеллекта) и капиталов в развитые страны, а экологически грязные производства и отходы текут в обратную сторону. Такая ситуация порождает самоусиливающуюся обратную связь, которая разводит народы все дальше и дальше друг от друга по шкале национального благополучия».

Тем не менее, глобализация, и особенно глобализации денег, победно шествует по планете, успешно устраняя со своего пути все препятствия. Полный разбор причин, почему это удаётся, выходит за рамки данной работы, но на две - главные из них, которые лежат в основе механизма глобализации денег, нужно указать. Первая есть та, что глобальные внешние силы, исходя из объективного характера данного закона, обладают мощным арсеналом средств и методов давления на слабые и непокорные государства. А глобальный капитал стремится прежде всего уничтожить всякие препоны для перемещения капиталов, и история России со времён Петра I-ого яркое тому доказательство. Приток иностранного капитала в экономику царской России в виде займов, кредитов и прямых инвестиций всегда шёл под аккомпанемент усиления внешней агрессии Запада, который завершив процесс колонизации, стал искать новые рынки сбыта товаров, источники сырья и сферы приложения капитала, что в итоге породило I-ую мировую войну. [16, с.156-157]. Ныне, и как бы совершенно неожиданно для нас, но в полном соответствии со стратегией глобализации, наши западные «партнёры» исключили Россию из G8, ввели режим санкций, обрушили рынок нефти и, используя «мягкую силу», втянули-таки нас в войну и гонку вооружений, сделав ставку на истощение экономики страны. И стали дружно демонизировать нашу страну, дойдя в этом до предела цинизма своим запретом российским инвалидам (!?) участвовать в параолимпийских играх.

Вторая причина успеха глобалистов в том, что они прочно привязывают капиталы стран сателлитов к собственной экономике, хрестоматийным примером чего являются действия национальной элиты Японии против своей страны в конце 80-х – начала 90-х годов прошлого столетия. Тогда в мире было два «финансовых пузыря» - в Японии и США, но именно японская элита приняла решение проколоть свой собственный, а не американский «пузырь», потому что глубоко проникнув на американский рынок, японские корпорации справедливо считали ключевым фактором своего успеха процветание именно США, а не Японии. Что же касается нашей элиты, то как говаривал небезызвестный «друг» России Збигнев Бжезинский, «пока в американских банках лежит 500 млрд долларов, принадлежащих российской элите … вы ещё разберитесь, чья это элита – ваша или уже наша. Эта элита никак не связывает свою судьбу с судьбой России. У них деньги уже там, дети уже там ….».  Вот и заявляет на весь мир вице-премьер А.Дворкович: мы обязаны «платить высокую цену», чтобы «американская экономика оставалась сильной». И если вслед за этим высказыванием не последовала его отставка, то здесь просматривается несколько иная причина - несмотря на провалы неолиберального курса, руководство страны продолжает верить в эффективность принципа обеспечения свободы движения капиталов, товаров и услуг. Но совсем иную оценку истоков этой веры даёт бывший помощник министра финансов США Пол Крейг Робертс: «Вашингтон воспользовался наивностью легковерного и деморализованного российского правительства … и вероломно воспользовался этой верой. …. Только правительство, абсолютно не знакомое с неоконсервативными целями США и их стремлением к мировому превосходству, могло подвергнуть свою экономическую систему подобным иностранным манипуляциям». И по-прежнему для финансовой элиты России продолжает оставаться привлекательной романтическая идея глобальной экономики, к которой каждая страна имеет якобы равный доступ, а глобалисты умело использует и подогревает веру в это. В результате владельцы крупного капитала и в руководстве страны, вольно или невольно, начинают действовать в интересах глобального капитала, полагая, что им позволят влиться в международное сообщество на тех же правах гражданства^,. Но действие закона глобализации денег как раз и состоит в том, чтобы не допускать равного доступа к инвестиционным ресурсам для каждой страны.

Законы денежного обращения необходимо хорошо знать, чтобы умело использовать их в своей практической деятельности. Это не значит, что надо слепо следовать каждому из них – они действуют по-разному, а что касается закона глобализации денег, так надо всячески ограничивать его действие всеми возможными способами, ибо главный доход его бенефициары получают при ослаблении суверенитета страны-рецепиента. Создание зон свободной торговли или, что одно и то же - «свободного рынка», должно в первую очередь отвечать национальным интересам, а также компенсировать потери развивающимся странам, но меры по ликвидации диспропорций в их развитии не только не являются условием вхождения, а наоборот – увеличивают их. Чтобы стать участником глобального рынка или его части в надежде, что это придаст развитию новый импульс, надо сначала до него дорасти и укрепиться, а для этого и до этого на долгое время отставить в покое идею всеобщего рынка. Как говорил премьер-министр Великобритании Дизраэли (1804-1881гг), «Свободная торговля - не принцип, а средство для достижения цели» и понятно, что целью является подчинение, а не процветание слабых стран. Единственной альтернативой действию стихийных сил "общепланетарного рынка" может быть только разумное противостояние: не вступать в блоки и торговые и финансовые союзы, которые образуются под эгидой США, Евросоюза и даже Китая, поскольку диктовать условия вхождения будут они - по праву сильного. И прежде всего отринуть принцип свободного движения капиталов, который для слаборазвитых стран есть принцип утечки их капиталов, а также непреложно следовать закону применимости денег, который требует полностью исключить оборот чужой валюты внутри страны, не образовывать резервы в иностранной валюте и не участвовать создании валютных блоков и зон [44, с. 62-70].

Как правило, элиту зависимых стран пугают тем, что если не поддерживать всеобщую глобализацию, ограничивать движение капиталов, то это отрицательно скажется на экономике. Но чьей? Что произойдёт, если такие гиганты как Goldman Sachs, JPMorgan Chase, Deutsche Bank, Crédit Lyonnais и несколько таких же мировых банков и бирж вдруг исчезли бы? Или, если доллар рухнет, не погрузится ли мир в пучину жесточайшего кризиса? Нет, ничего катастрофичного не произойдёт, а эти страхи, как нетрудно догадаться, генерируются ФРС точно так же, как и сами доллары. В реальной экономике, за исключением короткого автошока (aftershock), не исчезнут фабрики, госпитали, фермы, нефтяные скважины, всё также будут ходить поезда, плавать суда и летать самолёты. То есть мир будет обладать таким же количеством реального капитала и производственных мощностей, что и раньше. А мир вздохнёт с облегчением с исчезновением глобальных финансовых структур и многих тысяч банкиров, поскольку они не производят никаких потребительских товаров, но зарабатывают астрономические суммы денег ловким принуждением пользоваться их услугами. И можно быть уверенным, что без паразитической системы международных банков экономика малых и слаборазвитых стран укрепится, потому что странам ЕС, Японии и США придётся жить по средствам, сократить военные бюджеты и перестать угрожать странам и народам переделом мира в свою пользу.

И в подтверждение изложенного выше процитирую в конспективном изложении анализ развития мировой экономики Александра Запольскис, какую роль играла глобализация денег и куда ведёт цифровая экономика: На протяжении чуть более полувека тому назад для государства в первую очередь имела значение национальная принадлежность корпорации, для него было главным то, что деньги с территории не уходят. Положение стало меняться ровно в тот момент, когда банковский бизнес стал все больше становиться электронным и со временем ТНК в совершенстве освоили оффшорное искусство и сумели выстроить свои организационные структуры, сильно минимизировав власть государства над ними. Но оставалась нерешённой проблема - устанавливать общественные законы и нормы государству можно, а корпорациям - нельзя. Понятно, что транснациональный капитал стал искать пути решения этой проблемы. Первая попытка с помощью создания трансокеанского партнерства (TTIP/TPP), реализация которого позволяла корпорациям подавать иски против государств через создаваемые для этого трибуналы, решения которых имели обязательную силу, потерпела неудачу. Но глобализаторы разве когда-либо отказывались от задуманного? Нет, и потому сейчас все мы являемся свидетелями вовсю разворачиваемого наступления на суверенитет, но уже под флагом построения некоего нового цифрового мира, сегодня воплотившиеся в рекламный бренд Индустрия-4.0.

Для ТНК в рамках мира, где три десятка лидирующих стран (из 220 существующих на планете) формируют 76% всей мировой экономики и владеют без малого 90% всех существующих "денег", идея перехода на некие единые цифровые стандарты для облегчения подключения всех прочих к их экономическому механизму вполне логична. Однако банки успешно проводили взаиморасчеты даже до появления интернета, зачем им какая-то особая цифровая экономика для продолжения деятельности? Какая разница, по какому каналу связи вы дозваниваетесь до магазина, сервиса, делового партнера, по аналоговому или цифровому, и какого поколения там, в проводах, фурычит протокол, пятого или только третьего, если в целом вы нормально дозваниваетесь по любому варианту (не совсем так – сейчас как раз труднее дозвониться из-за рекламы вариантов). Внимательный анализ концепции этой цифровой экономики показывает, что ничего всерьёз реального и тем более способного решить неразрешимые сегодня системные проблемы экономики, попросту нет. Есть только перепаковка уже существующих сервисов, нужная исключительно цифровым "переупаковывающим" компаниям, вроде Амазона или Фейсбука, которые сами не производят ничего. Вот они и пытаются изыскивать способы как-то впаривать потребителям уже давно им не нужные услуги. Более половины ресурсов сервисных служб расходуется на решение технических проблем, вызванных исключительно расширением функционала "цифровой экономики" уже даже в её нынешнем виде. Но чтобы сохранить лидерство, Запад продолжает генерировать внешне красивые, но реально уже давно безосновательные абстракции.

 

4.7. Закон стабилизации денежного обращения

Знание экономических законов, как любых другие законов природы и общества, позволяет принимать обоснованные и эффективные решения. Однако, если законы физики и химии человек не может обойти и, тем более, отменить своей волей, то поскольку экономические законы действуют в обществе, их можно просто игнорировать или действовать в полном противопоставлении к ним. Конечно, за волюнтаризм приходится платить спадом экономики и кризисами, но спасает от более разрушительных последствий в сфере денежного обращения специальный закон, который приходит на помощь нерадивому руководству - стабилизации денежного обращения.

Суть данного закона в том, что его действие спасает экономику страны от волюнтаристских решений естественным образом: какие бы неразумные меры не применялись денежными властями, сколько бы воли не было предоставлено «невидимой руке» рынка, сколь бы не было сильным вмешательство извне, расстройство денежного обращения само собой всегда приходит в норму. Вспомним лихие 90-е годы: жуткая инфляция, бартер, доллар, т.е. чужая валюта в обращении вместо рубля. Переломный 1991 год – и инфляция составила 160%, подскочив в 2015 году до 2509%. Но к преддефолтному 1997 году снизилась до приемлемых 11%, зарплату практически везде стали выдавать рублями. Дефолт 1998 года - и вновь инфляция резко возрастает - до 84,5%. Правительство Примакова берёт ситуацию под контроль и она снижается до 20%, в нулевые годы плавно понижается до 9% и, несмотря на рост до 13,3% в 2008 году (очередной кризис), снижается до 6,1-6,6% в последующие годы.

Революция 1917 года и гражданская война также характеризовались критичным расстройством денежного обращения - оно было мультивалютным, а инфляция высокой. В ходу были совзнаки, керенки и самые разнообразные (территориальные) деньги, что было вынужденной мерой, поскольку на удалённых территориях элементарно не хватало дензнаков. Начали появляться местные территориальные выпуски, призванные решить проблему нехватки денег в обращении. Свои деньги печатали в Оренбурге, Благовещенске, Архангельске, Иркутске, на Северном Кавказе. В годы НЭПа были апробированы разные денежные системы, включая повторение использования золотого червонца, но в итоге к началу коллективизации с вакханалией в денежном обращении было покончено, и затем лишь к концу 80-х годов цены стали бесконтрольно расти – так партхозноменклатура вывозом за границу значительных объёмов потребительских товаров кооперативами создавала дефицит, готовясь к приватизации [33, с.55-57]. Аналогичные примеры можно привести по другим странам и самый показательный – Великая депрессия 1929—1933 гг. в США, с которой удалось справиться лишь после того, как новому президенту Ф.Рузвельту удалось нормализовать денежное обращение с помощью экстренных мер по оздоровлению экономики, который получил название «Новый курс». Не все эти меры вели к стабилизации обращения, причём некоторые из них, как например, принудительное изъятие золота у населения и поддержка монополий фиксацией цен за счёт мелких и средних предпринимателей, были совершенно не нужны.

Законы экономики действуют точно так же, как и в природе - независимо от сознания и воли людей. Их «законность» проверяется практикой как главным критерием истины, и она покажет, что если при «волевом» отрицании якобы действующего закона она это отрицание подтверждает, значит такого закона нет. И наоборот – если отрицание закона приводит к негативным результатам или показывает, что так поступать нельзя, то это реально действующий закон и надо строго следовать ему. Так это или нет, но показательным примером волюнтаризма, основанного на отрицании действия объективных законов денежного обращения, принесённого в жертву рекомендациям МВФ, является решение ЦБ в середине 2014 года перейти к свободному курсообразованию и повышению ключевой ставки до 17% якобы для понижения уровня инфляции. Инфляция и в то время не превышала приемлемых значений – за 7 месяцев потребительские цены выросли всего на 4,82%, но с введением ЦБ этих мер уже с ноября цены резко пошли вверх и инфляция за год составила 11,36% (в 2013 была 6,45%), в результате чего в 2015 году экономика ушла в минус на 3,7%, а продолжение политики «таргетирования» инфляции довела её до 12,9% в 2015 году (фактически – до 30% по разным оценкам). Здесь ЦБ прежде всего нарушил известный закон – закон количества денег в обращении, поскольку деньги стали слишком дороги для бизнеса. Кроме того, были нарушены законы глобализации (ЦБ пренебрёг национальными интересами), применимости (допуская свободное обращение в стране иностранной валюты), планирования (не были просчитаны результаты таких крутых мер), кредитной эмиссии (кредитуются банковская сфера, но не реальная экономика).

Следует отметить, что принимая закон стабилизации обращения именно как закон, не следует относиться к нему как к закону «невидимой руки» рынка. Такого «невидимого» регулятора нет ни на современном рынке, ни в денежном обращении. Вопрос в другом: как финансовое руководство страны действует, какой комплекс мер использует для нормализации денежного обращения? Если оно принимает решения на основе его законов, даже не подозревая об их наличии, полагаясь на интуицию, то не возникает никаких турбулентных течений и резких колебаний, успешно и беспроблемно развивается и растёт экономика. Был ли министр финансов СССР А.Зверев теоретиком денежного обращения? Нет. Но стабильность денежной системы страны можно считать хрестоматийным примером правильного следования законам. А если пренебрежение законами денежного обращения или, что одно и то же, опора на рекомендации наших геополитических противников, становятся государственной политикой, то это оборачивается тем, что возникающие проблемы в сфере денежного обращения приобретают хронический и непредсказуемый характер, нерешённость которых, с одной стороны, не позволяет расти экономике, а с другой постоянно воспроизводит кризисные ситуации. Более того, даже противоположные на первый взгляд методы регулирования денежного обращения, например, путём количественного смягчения QE (Quantitative easing) и снижения процентных ставок до нуля и ниже, или, наоборот, ограничение количества денег в обращении и установление высоких ставок по кредиту, в итоге дают одинаковый результат – обращение нормализуется и инфляция снижается. Вопрос только в том, в каком направлении действуют применяемые методы. QE, активно используемое в развитых странах, способствовало сохранению положительной динамики в экономике, а в России «таргетирование» инфляции привело к падению уровня ВВП на 3,7% в 2015 году, который в 2016 году вследствие демонетизации экономики остался на том же уровне, хотя инфляция и снизилась до 7% (прогноз).

4.8. Закон плановости

Закон плановости есть частный закон проявления общего закона управления экономикой – закона планирования. Исходя из этого закона денежные доходы и расходы должны планироваться и контролироваться как на уровне государства, так и первичных производственных ячеек, вне всякой зависимости от того, государственное это образование или находится в частной собственности. Если этого не происходит, и прежде всего по причине слабости финансовых служб, когда недофинансирование приходится восполнять в «ручном режиме» и, наоборот, возвращать в нужное русло скапливающиеся излишки денежной массы, то экономика, лишаемая нужного количества денег, никогда не получит нужного развития. Точно такой же эффект дают и слабо проработанные финансовые и маркетинговые планы. В соответствии с законами финансовых пирамид поступление и расход денежных средств должны находиться всегда в таком соотношении, чтобы финансовая пирамида предприятия, корпорации и государства в целом (его бюджет) «не заваливалась» [40].

Казалось бы, нет никаких препятствий к тому, чтобы закон планирования денег занял должное место среди экономических законов, а финансовое руководство страны им руководствовалось в своей деятельности. Но нет, до сих пор неолибералы, а именно они определяют, какой должна быть денежная политика, страшатся даже самого термина «планирование». В результате с большинством бюджетополучателей Минфин рассчитывается в последний месяц года, а другим направляется вся сумма или большая часть её, предусмотренная в законе, в первые четыре месяца. Возможно, это какие-то приоритетные области? Ничего подобного - никакого развития, никаких таких инноваций и модернизаций для государства - просто низкое качество планирования и контроля за расходованием бюджетных денег, а может и сознательное создание возможностей для вымогательства. Мы привыкли винить в «штурмовщине» советскую систему, при которой предприятия в конце декабря аврально под любым предлогом тратили все, чтобы неизрасходованные средства не списали в доход государства. Но созданная «лучшим министром финансов» система представляет собой не то что её улучшенную/ухудшенную копию, а собственную, вполне продуманную систему дезорганизации бюджетного процесса. Это относится и к финансированию субъектов Федерации, у которых сначала максимально изымаются все средства, а затем занимаются их раздачей, но по минимуму. При этом, как постоянно отмечает М.Делягин, федеральный бюджет захлёбывается от денег: неиспользуемые средства на его счетах постоянно превышают 7-8 трлн руб. Но, что характерно, Минфин ни разу не опроверг это обвинение, и его вообще мало беспокоит решение практических задач в регионах, соблюдение минимальных социальных стандартов хотя бы по советскому образцу благами цивилизации. Зато на финансирование контролирующих инстанций и армии чиновников с гораздо более внушительными, чем у учителей и врачей зарплатами, средства есть, а на содержание сельских школ, участковых больниц и фельдшерско-акушерских пунктов - нет! Поэтому регионы вынуждены брать кредиты, загоняя себя в кризис и кредитную кабалу - на радость банкам-заёмщикам. Понятно, что если депутатам, судьям, правоохранителям и силовикам в предверии президентских выборов в бюджет закладывается повышение и на сегодня очень высоких зарплат, а на развитие экономики средств в 2019 году закладывается средств ровно столько, сколько в 2016 году, то в этой ситуации речи о развитии уже не идёт, да эта задача, в сущности, и не ставится центром.

Если посмотреть на цифры бюджета страны, например, за 2015 год, то мы увидим, кто в доме хозяин - экономический блок, на который приходится 39,7% всех расходов, в то время как министерству обороны, за что А.Кудрин не устаёт критиковать Думу и правительство, в бюджете предусмотрено всего 13,1%. Это, конечно выше, чем в 2014 году (8,81%), но всё равно ровно треть от расходов Минфина. Вообще-то, закон о бюджете представляет собой довольно объёмный документ – это почти 5 тысяч страниц, и потому за месяц, что отведён законом на его рассмотрение, невозможно внести коррективы, которые бы серьёзно отличались от первоначального варианта, т.к. изменение хотя бы одной цифры влечёт за собой пересчёт всех остальных статей бюджета. И потому задача внесения альтернативных бюджетов от КПРФ и СР (эсэры) никакой нагрузки, кроме пиара, не несёт. Системным оппозиционерам отлично известно, что задолго до представления проекта бюджета в Думу идёт согласование по каждой статье и направлению расходов во всех министерствах и ведомствах, куда им вход заказан. Облегчает задачу принятия нужных решений в интересах и форма представления бюджета - она такова, что затрудняет получение обоснованных выводов не только для депутатов при принятии ими решения об его утверждении, но и для анализа даже высококвалифицированными экономистами. Например, интересно, как представлен документ: указанное выше соотношение это распределение средств по ведомствам, а вот по направлениям расходов получается ровно наоборот – в распоряжение министерства обороны было выделено 1,6 трлн рублей, но на оборону ровно в 2 раза больше, 3,2 трлн., а расходы экономических ведомств, очевидно, разбросаны по всем направлениям, чтобы жить вольготно, не отказывая себе ни в чём …  Для того, чтобы продемонстрировать точность расчётов, в бюджете несть числа строчек с указанием мелких сумм (например, приведены «Расходы по непрограммным мероприятиям …»  с финансированием аж в 1,0 тыс. рублей!). Но вот при такой «скрупулёзности» у Института экономики РАН на проведение Кондратьевских чтений в ноябре 2016 года не оказалось средств для напечатание программы и выдачу раздаточных материалов.

Возможно, бухгалтерский метод вёрстки бюджета хорош для минфиновского аппарата, который его составляет, но лишь экономический подход позволяет выявить то, что всегда бухгалтера тщательно скрывают – экономическое содержание доходов и расходов. Если бы бюджет страны был дан в разрезе статей затрат каждого ведомства, очень многое прояснилось бы - где заложены резервы для тех же откатов, и почему денег много, а их ни на что не хватает … Или - с какого потолка берутся расходы на закупку материалов и оборудования, сверхвысокие заплаты руководителей госучреждений и кто дал им право устанавливать её самим себе? Например, медсестра в больнице получает 8-10 тыс рублей, а главврач – 600-700 тысяч, преподаватель с учёной степенью 18-20 тыс. рублей, а у ректора и его замов в некоторых ВУЗа свыше миллиона рублей, и т.д.. Вот если бюджет, начиная от маленькой фирмы и заканчивая государством, будут составлять экономисты-плановики на основе смет расходов и доходов конкретных планов развития, мероприятий и функционирования бюджетных учреждений, мы получим действительно закон управление и развития государства. Бухгалтера должны учитывать, но не планировать – это не их предназначение.

Но самый главный недоучёт закона планирования состоит в том, что практически отсутствует стратегическое финансовое планирование, основанное на вводе резервов для экономического роста. Это касается не только крупного бизнеса, но и государственного подхода. Хрестоматийный пример – манёвр ЦБ в ноябре-декабре 2014 года. Да, цены на нефть резко пошли вниз. Но кто-либо просчитал, к чему приведёт девальвация рубля? Большинство рентабельно работающих предприятий, выпускающих пользующуюся спросом продукцию, используют импортные комплектующие и материалы. Так сколько потерял бюджет налогов в результате того, что за доллар пришлось платить более чем в 2 раза? «Спецы» ЦБ это считали или тупо помножили рублёвую прибавку курсовой разницы в бюджет, ориентируясь на прошлую статистику? Похоже, что так, как и то, что никто не просчитал резко усилившееся бегство капитала после принятия такого непродуманного решения ЦБ. Постоянным рефреном звучит на всех значимых мероприятиях, что в стратегическом плане государство не должно владеть бизнесом в принципе, это вредно, плохо и мешает экономике. И тут много вопросов, на которые провозглашающие эту аксиому стараются вообще не отвечать, а что касается планирования приватизации, то создаётся впечатление, что ничем другим, кроме этой аксиомы, чиновники и не руководствуются, хотя всем понятно, что приватизация приватизации – рознь. Им, например, представляется, что если приватизировать кусок "Роснефти", то это позволит перекрыть часть дефицита бюджета. Но при этом никто не удосужился сопоставить стоимость этой доли компании с тем дивидендным потоком, который получает государство, а потом лишается его навсегда. Много разговоров про инновации и импортозамещение, но почему-то всегда ставится цель выхода на внешний рынок, а на ум не приходит самая простая мысль – составить полный список с указанием объёмов закупок несырьевых товаров по импорту и просчитать, сколько денег надо для восстановления их отечественного производства? Например, широкофюзеляжных самолётов Ил, Ту, Яков и другой авиатехники, выпуск которых в советское время составлял 40% от мирового рынка, погрузо-разгрузочных машин и коммунальной техники, полностью закупаемых за рубежом, и т.д.. Для этого страна располагает всеми резервами: есть валютные накопления, материальные ресурсы, производственные мощности, профицит энергетических мощностей и рабочей силы, но закон планирования не работает, вместо него лишь прогнозы на основе диаграмм падения.

4.9. Закон кредитной эмиссии

Исходным пунктом данного закона является свойство денег иметь большую стоимость, чем та, которая заключается в них самих, поскольку потенциально они уже представляют собой самовозрастающую стоимость. Это отнюдь не означает, что каждый рубль у нас в кармане будет беспрерывно расти только потому, что это деньги. Нет, рост возможен лишь при определённых условиях – если деньги отдаются в долг с условием возврата с процентами, т.е. в ссуду. Но это и не кредитная эмиссия, а лишь защита денег от их обесценивания. Кредитная эмиссия только тогда является таковой, когда имеет строго целевое, инвестиционное назначение - на развитие производства, и не предназначена для потребления. Профессор МГИМО В.Ю.Катасонов считает, что сущность этого закона выражается в том, что: «сумма денежных обязательств по выданным кредитам в любой момент превышает объем денежной массы в обращении на величину процентов по кредитам» [17]. Но это критика, а не точная формулировка. В ней не отражена возможность банков выдавать кредиты (эмитировать деньги) путём выпуска долговых обязательств, не обеспеченных собственными активами. Дело в том, что кредитная эмиссия совершается каждый раз, когда банк предоставляет ссуду за счёт собственного капитала и денег, сданных на депозит в этот банк. Но даже в те далёкие времена, когда обращение были золотые и серебряные монеты, и владелец банка был обязан следить за тем, чтобы у банка оставалась в резерве та сумма денег, чтобы её хватило на тот случай, если все его кредиторы станут требовать свои деньги назад, ссуд всегда выдавалось в несколько раз больше наличных денежных средств – кредитными билетами банка - банкнотами. Таким образом, количество денег в обращении как бы увеличивается на сумму выданного кредитных денег. Но почему это не приводило к росту инфляции? Не приводило потому, что единожды попав в обращение, далее банкноты начинали «работать», финансируя производство товаров, сбыт которых поглощал дополнительную массу денег. Вот оно условие кредитной эмиссии – можно сколько угодно выпускать в оборот кредитных денег, но при условии, что они вливаются в производство. Но если кредиты, выдаваемые банком, меньше имеющихся у него активов, т.е. кредитная эмиссия не опережала сумму сбережений отдельных лиц, то данный закон не оказывал никакого влияния на экономику – баланс денег и товарной массы не нарушался.

Но ничто что не стоит на месте, и достаточно быстро ростовщики-банкиры обнаружили, что вовсе не обязательно совершать эти операции принимая/выдавая деньги, если можно пускать в оборот долговые расписки своих заёмщиков. Отсюда вполне было ожидаемо, что со временем банки сообразят выдавать кредит как свои долговые обязательства. И действительно, наладив выпуск собственных расписок – банкнот, банки стали кредитовать своих заёмщиков не только деньгами, но и ими. Казалось бы, вот здесь и начал действовать данный закон, поскольку банки получили возможность выдавать в кредит больше денег, чем находилось у них на депозитах. Нет, в те далёкие времена эта возможность всего лишь предопределила зарождение закона кредитной эмиссии, а сам он ещё не набрал сил, чтобы действовать. И только тогда, когда кредитная эмиссия была востребована нарождающимися капиталистическими отношениями, а получаемые ссуды стали использоваться главным образом как капитал для расширенного воспроизводства, кредитная эмиссия начинает обгонять сбережение и действие закона обретает полную силу.

В задачу данной работы не входит подробное описание технологии эмиссионного кредитования. Но вот что необходимо заметить, - циклы Кондратьева обычно трактуют как происходящие вследствие смены технологических укладов. Но это не вся правда. Мог ли случиться технологический прорыв, если бы у банков не было возможностей осуществлять кредитную эмиссию? Конечно же нет – нет свободных денег для инвестиций, нет и развития. Если рассматривать волны Кондратьева для капиталистических воспроизводственных процессов, то наличие такой возможности на начальном этапе, т.е. на повышательном цикле, именно кредитование позволяет обеспечивать рост промышленности. Таким образом, благодаря этому закону идёт развитие экономики, поскольку для растущего производства всегда под рукой банки, готовые предоставить ему в кредит четвёртый фактор – деньги (см. первый закон). Именно поэтому кредитная эмиссия была той энергетической компонентой промышленной революции, без чего та не смогла бы совершиться.

Некоторые экономисты, критикуя кредитную эмиссию за то, что в экономике появляются деньги, не обеспеченные соответствующей их количеству товарной массы, умалчивают или стараются обойти то обстоятельство, что условие выдачи кредита заключает в себе условие их обратного притока, а с учётом процента, то и в большем количестве. То есть, сущностью кредита является отчуждение стоимости с условием её возврата через определённый промежуток времени, но с приростом. Одномоментно кредитная эмиссия является необходимым условием приведения количества денег в обращении в соответствие с величиной потребности оборота в деньгах, но чтобы им прирасти процентом, должна прирасти и товарная масса, обеспеченная их вложением. Но когда эмиссия кредитных денег покрывает бюджетный дефицит (типичное явление для денежного обращения в период государственно-монополистического капитализма), деньги, кредитные по характеру эмиссии, обесцениваются.

Кроме этого, вброс необеспеченных денег никакой опасности не представляет, потому что с ними начинает действовать кредитный мультипликатор, через который эти деньги вовлекаются в оборот для производства дополнительной продукции на значительном количестве смежных предприятий. Его действие, растянутое на значительный временной промежуток, не влечёт за собой рост цен (инфляцию), поскольку необеспеченные первоначально кредитные деньги становятся в дальнейшем обеспеченными производством дополнительного объёма товаров.

Предположим, решено восстановить текстильное машиностроение, бывшие заводы которого в лучшем случае сейчас изготавливают запасные части для ещё действующих текстильных фабрик. Например, в Пензе и области было 3 завода по производству текстильного оборудования и институт НИЭКИПМАШ, в котором началась моя трудовая деятельность. Ныне завод "Пензмаш" специализируется на выпуске оборудования для уборки и переработки сельхозпродукции, пищевой промышленности и потребительских товаров. Другой завод Пензтекстильмаш, занимается разработкой и производством оборудования для кабельной промышленности, мельничного и элеваторного оборудования, а завод Кузтекстильмаш переориентировался на производство запорных устройств и скобяных изделий, сейфов и защитных устройств. Но те хоть остались в ряду предприятий машиностроения. А от НИЭКИПМАШа и проектного института лёгкой промышленности ГПИ-11, в котором в 70-х я работал начальником сводных смет и ТЭО, остались только здания, ни наукой, ни проектированием они уже больше не занимались … Значит, текстильное машиностроение пришлось бы восстанавливать практически с нуля, начиная с разработки всего типажа текстильных машин и проектированием новых заводов (понятно, что возобновить производство на старых заводах смысла нет – выпускаемые на них текстильное оборудование устарело, нет и соответствующего станочного парка). На это потребуется от 5-ти до 10-ти лет, на это же сроки растянется и финансирование, сначала на создание НИИ, лабораторий и проектных организаций, а уже потом можно начать строительство заводов. Для них нужны будут здания и инфраструктура, оснащение компьютерной техникой, производственным оборудованием и приборами – следовательно, строители и машино- и приборостроители получат заказы, производство в этих отраслях также получит развитие. Нужно будет обеспечить работой рабочих, инженеров, научных работников, административный персонал – тратя полученную заработную плату, они будут создавать спрос на продукты питания и другие предметы потребления, брать жильё в ипотеку, и т.д.. То есть, за то время, пока инвестиции воплощаются в реальные производственный актив, они «рассосутся» увеличением товарной массы. И сразу же начнётся возврат государственных инвестиций налогами, которые в суммарном выражении ныне составляют более 50% инвестированной суммы.

Тогда возникает вопрос, какими мотивами руководствовались неолибералы, протолкнув в закон о ЦБ России пункт, согласно которому «Банк России не вправе предоставлять кредиты Правительству Российской Федерации для финансирования дефицита федерального бюджета» (п.22)? И почему, если разработка этого закона велась под патронажем американских советников, ФРС может кредитовать правительство США, а ЦБР нет? И какова цена довода, что ЦБР кредитует коммерческие банки (как записано в законе) потому, поскольку частник лучше разбирается, куда и как развиваться реальному производству, чем правительство? Резон в таком понимании кредитной эмиссии ровно противоположный, ибо разрозненные и не объединённые единым планом и стратегией капиталисты недоступно правильно воспринимать сигналы обратной связи, поступающие с рынка при его переполнении. Поэтому безусловная полезность действия данного закона при капитализме оборачивается таким же безусловным вредом, на чём заостряет внимание В.Ю.Катасонов: «Следствиями этого «макроэкономического неравновесия» являются так называемые «кризисы перепроизводства», банкротства, увольнения, конфискация личного имущества, превращение людей в рабов, обнищание подавляющей части общества, все большая концентрация богатства в руках ростовщиков и т.п.» [17].

Как это происходит? Начало длительного экономического подъёма кладёт начало и чрезмерной кредитной экспансии, которую, как правило, сопровождают ухудшение качества кредитных портфелей и завышенная оценка обеспечения ссуд, что в итоге оборачивается фактором, провоцирующим банковский кризис. При этом система страхования депозитов не снижает, а наоборот, увеличивает вероятность возникновения банковских кризисов. Это связано с тем, что снижая вероятность банковских паник, страхование одновременно стимулирует принятие банками повышенных рисков. А кроме того, и сами банки ведут рискованную кредитную политику, позволяющую им практически «из воздуха» получать деньги - банки «рисуют» на балансе ценные бумаги, входящие в ломбардный список ЦБ, под залог которых получают у регулятора в кредит «живые рубли», не тратя при этом почти ничего. Так неблагоприятная для ведения бизнеса операционная среда толкает банки на проявление изобретательности для создания «схем», которые показывают видимость соблюдения банковских нормативов. А оценке агентства S&P в России до 24% всех выданных в РФ кредитов являются «проблемными».

Разглядеть контуры закона кредитной эмиссии и выкристаллизовать именно его из всей массы напластований кредитно-ссудных операций, начиная с момента появления и расцвета ростовщических операций и до господства наших дней финансовой олигархии, как мы видим, не просто. Одно дело фиксировать тенденции, и совсем другое пытаться понять естественный ход событий и на основании этого начать соотносить свои действия с этим ходом – либо ускорять его, либо тормозить, а может вообще намертво зацементировать отрицательную тенденцию. А это невозможно сделать, не установив экономически значимый закон, который пробивает свою дорогу среди бесчисленных и не всегда понятных проявлений. Задача заключается в том, чтобы разгребая эти напластования фактически имевших место взаимоотношений увидеть закон, который с неумолимостью естественного хода через тернии отклонений, тем не менее, направляет всё движение. Именно поэтому предложение академика С.Ю.Глазьева перейти от поиска инвесторов за рубежом к прямым инвестициям значимых для страны проектов за счёт кредитной эмиссии, что по его расчётам даст ежегодный рост экономики на 5-7% полностью соответствует данному закону [10].

4.10. Закон опережающего роста деривативов

Деривативы появились не сами по себе, а были востребованы развитием рыночных отношений с целью обеспечения исполнения контракта на приобретение в будущем основного товара. Востребованность замещения денег производными финансовыми инструментами, среди которых наиболее популярны опцион, своп, свопцион, форвард, фьючерс, обуславливается тем, что их использование позволяет минимизировать риск при заключении контракта между сторонами, который основывается на будущей стоимости базисного актива, что и является главной причиной их широкого применения. Но сразу же обнаружилось их особенность одновременно быть предметом спекуляций, чтобы получать прибыль только за счёт изменения цены актива. Хотя причина появления деривативов вроде бы была логична – страхование сделки с отдалёнными временными параметрами или от изменения цен, но далее собственно спекуляция превратилась в самодовлеющую цель для биржевых дельцов, поскольку со временем связь с реальными сделками купли-продажи товаров или валюты становятся всё меньше. К чему вела спекуляция, хорошо понимал С.Ф.Шарапов ещё в XIX веке: «та же Европа попала в полном составе в кабалу ещё горшую, допустив развиться международной биржевой спекуляции и возрастив неведомых истории ранее биржевых царей и первосвященников, изображающих в данную эпоху силу неизмеримо более грозную и могущественную, чем любое из европейских правительств …» [52, с.4-5]. Возникает закономерный вопрос: какой смысл или выгода государства от якобы рыночного метода определения стоимости рубля,
когда его курс меняется на бирже как при пляске св.Витта люди доводили       

 Рис.1. Скан колебаний курса рубля за произвольно взятый день

себя до истерического состояния и, уже не в силах остановиться, падали замертво? Ведь за секунду и доли, когда идёт реальный торг на бирже, ровным счётом ничего не меняется в экономике! И вообще, если и меняется, то существенно за год или несколько лет. Эти пляски курса не только рубля, любой валюты, акций и деривативов устраивают биржевые спекулянты, это они делают деньги и на росте, и на падении актива. Так парадокс в том, что

не только экономика не укрепляется вследствие этого, но и не получает практически никаких выгод. Зато какой-нибудь крупный спекулянт может и обвалить, и укрепить национальную валюту, действуя против интересов государство как это сделал в 1992 году Джорж Сорос, обвалив курса английского фунта путём одномоментной продажи 5 млрд фунтов стерлингов и последующей покупки подешевевших фунтов.

В чём суть этого закона и базис, на котором он зиждется? На лёгкости и доступности «заработка». Я сознательно беру в кавычки это слово, поскольку деривативы лишь опосредованно связаны с активами, не нужно что-то производить, строить, осуществлять торговлю и делать какие-то услуги - лишь в небольшом количестве сделок (до 3%) происходит реальная поставка активов, лежащих в основе производных ценных бумаг. А поскольку такой способ обогащения не связан с какими-либо значительными усилиями, то и суммарный объём деривативов стал возрастать более быстрыми темпами, чем объём замещаемых ими активов, что подтверждает статистика биржевых сделок по деривативам. Например, мировой объем рынка деривативов за 11 лет (1986–1997 гг) вырос в 19 раз (с 618,8млрд долл. до 12,2 трлн долл. в год), количество опционов, торгуемых на биржах, достигло 1,2 млрд контрактов, а с учётом внебиржевых торговых систем - 50 трлн долл. Ведущей биржей по производным финансовым инструментам является Чикагская товарная биржа, на которую, а также на Чикагскую торговую палату, Лондонскую международную биржу финансовых фьючерсов приходится почти половина всего биржевого рынка деривативов. В России торговля срочными контрактами появилась в 1992г., когда на Московской товарной бирже (МТБ) была открыта фьючерсная секция и началась регулярная торговля валютными опционами. И она развивалась с той же закономерностью: согласно данным ЦБ, если в 2004 году объём валютных контрактов составил $15,6 млрд, то на 1 января 2016 года он увеличился до $83,6 млрд, т.е вырос в 5,3 раза.

Является ли закон опережающего роста деривативов в обращении объективным? Да, капитал всегда устремляется туда, где при меньших затратах и усилий можно получить большую прибыль. А где её можно получить? Там, где действует, по словам К.Маркса «… первоначальная и всеобщая формула капитала, сокращённая до бессмысленного резюме … деньги, высиживающие деньги». Капиталистическое государство может, конечно, ограничить алчность биржевых игроков, но не настолько, чтобы этот «бизнес» перестал быть привлекательным – если сама власть принадлежит капиталу, то это в принципе невозможно, а потому биржевые обороты росли и будут расти впредь. Этому способствует и кредитная эмиссия, когда она направлена не на стимулирование экономического роста, а на инвестирование в биржевые инструменты. А поскольку это отвлечение денег в дутые финансовые пузыри, такая эмиссия представляет собой не что иное, как ветвь её извращённого развития. Так что данный закон является как бы генномодифицированным продуктом предыдущего закона, который одновременно является и мутантом реальных форм биржевых сделок, позволивший спекуляции ими подняться на качественно новый и более высокий уровень. И это стало настолько опасным для экономики, что известный финансист Уоррен Баффет в 2002 году назвал деривативы «финансовым оружием массового поражения», а финансовые аналитики напрямую увязывают последний мировой финансовый кризис со спекуляциями на рынке. Что неудивительно, поскольку рынок деривативов стал настолько огромен, что схлопывание его финансового пузыря способно похоронить под собой все, даже сильные экономики мира. Если глобальная (общемировая) денежная масса (M2) составила, согласно подсчётам известного финансового аналитика Павла Рябова, $71.5 трлн (по публикации в 2015 году), то объём деривативов по данным Банка международных расчетов на конец 2013 года во всем мире вырос до колоссальной суммы в $710 трлн, которая настолько велика, что её даже не с чем сравнить. По другим оценкам, эта сумма составляет даже квадриллион долларов, а контролируют 6 американских банков. Деньги уходят в финансовый сектор и ни о каком экономическом росте говорить не приходится, потому и инфляция не росла в связи с политикой количественного смягчения (QE). Столь значительный размер рынка не имеющих собственной ценности инструментов лишь подчёркивает превращение современной финансовой системы в казино, миллиарды долларов в котором делаются не за счёт успешного инвестирования или новаторских идей – самые крупные суммы приходят на счета биржевых аферистов благодаря лишь удачным ставкам. А поскольку любой дериватив представляет собой представителя реальных денег, то можно представить, что случится, если даже небольшая часть владельцев этого рода финансовых инструментов захотят поменять их на деньги -  начнётся война, сначала информационная, потом наступит черёд гиперинфляции и глобального, самого жестокого кризиса, вплоть до горячей фазы, а в ней не будет победителей …

4.11. Закон понижения стоимости денег

Н.Сивульский считает, что «общим законом обращения бумажных денег является их обесценение» и относил этот закон исключительно к бумажным деньгам: «под бумажными мы понимаем деньги, законом обращения которых выступает снижение величины их представительной стоимости» [35]. Однако развёрнутого обоснования этого закона, как и того, почему он относил его действие только к бумажным деньгам, Н.Сивульский не дал, посчитав, что вот этой ссылки на Маркса: «стоимость бумажных денег зависит от находящегося в обращении их количества» [25, с.104] будет достаточно. Поэтому нам предстоит восполнить этот пробел, показав, что закон понижения стоимости денег, как говорят, имеет место быть.

Во-первых, этот закон действует не только в отношении бумажных денег. Стоимость денег уменьшалась и в ту пору, когда в ходу были только металлические деньги, что проявлялось в последовательном уменьшении содержания благородных металлов в монетах и их «порче». Во-вторых, и ссылка на Маркса дана не к месту – в начале XVI века из Нового Света в Европу хлынул поток драгоценных металлов, который, обогащая отдельных людей, почему-то не обогащал государства. Цены на большинство товаров в Европе выросли в несколько раз, денег по-прежнему не хватало, и если Испания могла компенсировать эту нехватку грабежом колоний, то правительства других стран, в том числе Польши, все чаще прибегали к уменьшению содержания серебра и золота в выпускаемых монетах. Итогом такой политики было обесценивание денег и, как следствие, падение производства. В-третьих, и сейчас, когда мы используем в равной мере бумажные и электронные деньги, их стоимость также понижается. Об этом говорит масса статистических данных, но для понимания этого закона достаточно оценить стоимость рубля в литрах бензина АИ92: в 1985 году один рубль стоил 14,3 литра, а в 2016 году – 1/36 = 0,03 литра, т.е. цена рубля в бензине понизилась в 500 раз.

Но не является ли этот закон просто законом инфляции? Нет. Инфляция, как мы знаем, бывает 2-х видов: инфляция спроса, когда цены на товары растут вследствие повышения спроса на них (её порождает дефицит товаров); и инфляция издержек, когда производители вынуждены повышать цены и при понижении спроса, поскольку происходит независящий от них рост затрат, прежде всего тарифов на энергию, транспорт, что соответственно вызывает рост цен на все сырьевые товары. И, разумеется, увеличение налогового бремени, в чём налоговые органы всех стран преуспевали во все времена. При простом воспроизводстве спрос, издержки и бюджетные расходы остаются на одном уровне, поэтому товары вступают в обращение с ценой, которая предполагает, что у покупателей имеется нужное для его реализации количество денег. Но где на практике такая стабильность наблюдалась? Нигде, во всех странах, как прежде, так и теперь, экономика то растёт, то падает, а потому и стоимость денег не может оставаться постоянной, только вот тенденция в основном понижательная. Почему это происходит? Давайте разберёмся.

Потребности общества имеют характер первоочередного удовлетворения и, как правило, возрастают независимо от воли и желания правителей. Им просто некуда деться, поскольку в любом государстве и в любой исторический период соответствующие социальные группы выступают с требованием увеличения затрат на оборону, науку, образование и культуру, социальные нужды, медицину и т.д., а рабочие и служащие бастуют, требуя повышения заработной платы и размеров социального обеспечения. В конце концов, само население растёт … Чтобы удовлетворять эти требования, у государства всего две возможности – либо поднимать экономику на такой уровень, чтобы соответственно росли и доходы бюджета, либо вбросить в оборот дополнительное количество денег путём эмиссии. Увы, почти всегда выбирается второй путь, потому что он легче, и это главная причина того, что деньги становятся дешевле, поскольку на общую стоимость произведенной товарной массы приходится уже большая сумма денег на нужды бюджетополучателей. Следовательно, размер эмиссии определяется не потребностью оборота в деньгах, а величиной бюджетного дефицита. А в таком случае, как отмечал К.Маркс, «повышение цен было бы только реакцией процесса обращения, насильственно приравнивающего знаки стоимости к тому количеству золота, вместо которого они обращаются». Кроме того, механизм эмиссии денег для покрытия общественных нужд лишён эластичности. Он обеспечивает только выпуск денег в обращение и не предполагает их изъятия из оборота и является безвозвратно- и затратно-инфляционным. Поэтому, если даже в момент выпуска денег в обращение размер бюджетного дефицита совпадает с реальным увеличением потребности оборота в деньгах, из-за безвозвратности бюджетной эмиссии это неминуемо приведёт к обесценению бумажных денег.

Но главную лепту в обесценивание денег вносит так называемый «эффективный собственник» - повышением цен на свою продукцию и услуги. И поскольку власть в стране принадлежит капиталу, его представителям под силу «пробить» любой закон, делающий легитимным такое повышение. Например, ежегодно растут тарифы на энергоносители и ЖКХ, якобы для того, чтобы обеспечивать реновацию изношенной инфраструктуры [18 Правительство утвердило рост тарифов на ЖКХ с 2017 года. //Газета Труд. 22.11.2016г.], но энергомонополисты не спешат ремонтировать сети, и потому баснословные барыши от повышения тарифов оседают в их карманах. Пользуются своим правом бесконтрольного повышения цен не только монополисты, но и другие предприниматели, поскольку при минимальном контроле со стороны государства им за это «ничего не будет». С другой стороны, такой подход можно понять, если банки пополняют кредитные ресурсы в основном на уровне ключевой ставки 10%, а кредит выдают с маржой 10-15%, то «отбить» кредит под 20-25% можно лишь повысив цены на свою продукцию. Так что и банки вносят свой «посильный вклад» в обесценивание денег.

Однако, прямо пропорциональной зависимости между бюджетной и кредитной эмиссией и обесцениванием денег нет – все бюджетополучатели и покупатели по цепочке взаимосвязи обмена добавочного количества денег на товары и услуги будут продолжать удовлетворять свои потребности и при пониженной стоимости денег. И хотя деньги при этом будут становиться дешевле, люди будут продолжать покупать те же товары по незаметно возросшим ценам, просто уже в меньшем объёме.

Возникает вопрос – а почему в странах, которые применили метод количественного смягчения (QE) не растут цены даже при отрицательных ставках по межбанковскому кредиту? Как отмечает Леонид Крутаков, перед Америкой в нулевых годах встала дилемма: утратить экономическое лидерство и статус оператора мировой торговли или нивелировать факторы роста развивающихся экономик, взяв их под контроль. И США запустили печатный станок, в результате чего размыли валютные сбережения развивающихся стран, превратившись в одночасье из мирового должника в мирового кредитора. Эмиссия нарастила инвестиционную составляющую (доходы будущего) в ценах на сырье и корпоративные бумаги, забросив фондовый рынок далеко вперёд. С 2009 по 2014 год росли все цены, создавая ощущение роста экономики. Плечо финансового инжиниринга достигло немыслимого горизонта времени, дестабилизировав рынки. Чем шире прогнозный горизонт, тем выше риски, тем сильнее запрос на внеэкономическое регулирование.

Но количественное смягчение было всего лишь кредитом для правительств на покупку дополнительного времени, а кредитный рынок (финансирование настоящего за счёт будущего) уже потерял связь с реальностью. Отрицательные ставки по гособлигациям и депозитам Центробанков свидетельствуют, что доходов будущего не хватает на покрытие расходов настоящего. Глобальный рынок осознано разбалансировали и денационализировали мировые сбережения путём конфискации их значительной части. Какой смысл Китаю, Индии и России копить деньги, годами складывая цент к центу, если ФРС США может напечатать их в любой момент и в любом количестве? И рост развивающихся стран, к которым ныне относится и Россия, удалось затормозить. Однако сервисно-финансовая экономика сама по себе сбережения не создаёт. Без промышленности деньги постепенно превращаются в труху.

Вот так действует закон понижения стоимости денег в эпоху господства глобализации. А вообще, для капитализма в любой стадии его развития при вероятностном поведении рынка товаров и услуг не существует ни одного сценария, при котором можно избежать понижения стоимости денег, а общим законом обращения денег является их обесценение. …

 

4.12. И ещё какие законы денежного обращения не получили обоснования

Является ли список из 11 законов денежного обращения завершённым? Конечно, нет. И я надеюсь, что он будет дополнен точно так же как периодическая система Менделеева постоянно пополняется новыми химическими элементами. Вместе с тем, автор не включил в систему законов денежного обращения многие из уже предлагаемых различными экономистами на протяжении от средних веков и до наших дней. Это либо те же законы, которые вошли в представленную здесь систему законов денежного обращения, либо их можно отнести к частным законам, вытекающим из них, либо таковыми они не являются. Однако, целесообразно всё же назвать их, а читатель пусть сам решает, обоснованно ли они исключены из перечня основных законов денежного обращения.

Итак, ранее выдвигались такие законы: закон "худшие деньги вытесняют из обращения лучшие", который Николай Орезм видел в порче монеты (XIV век); «закон Грэшема» или «закон испорченной монеты», первое обоснование которого дал Коперник; закон Дж. Стюарта о возвратном характере движения кредитных денег; закон Гласса-Стиголла о разделении коммерческих и инвестиционных банков, о возврате к которому призывает Линдон Ларуш и Шиллеровский институт; закон возврата к идее национального банка, выдвинутый первым министров финансов США Александром Гамильтоном вкупе с обоснованием права суверенного правительства выдавать кредиты при условии, что они направляются только в производственные капитальные вложения; закон Олбана Филлипса о связи инфляции и выпуска - если правительство хочет повысить занятость, нужно просто печатать деньги с такой скоростью, чтобы инфляция была выше; закон гиперинфляции - количество денег в обращении возрастает в арифметической прогрессии, а цены — в геометрической (О.Ю. Шмидт, 20-е годы); ряд законов, которыми пытался оперировать Н.Сивульский: закон единства и взаимосвязи функций денег, закон отмирания денег, закон идеализации обращающихся денег (Н.Сивульский приписывает открытие его К. Марксу), закон возникновения денег при социализме, закон обращения знаков стоимости, закон обращения бумажных денег как закон их обесценивания, закон обращения кредитных денег, второй закон обращения кредитных денег - обеспеченности эмиссии денег. Свою лепту в теорию денег внесли русские экономисты и мыслители, такие как М.Гавриленко, С.Ф.Шарапов, Л.В.Федорович, А.А.Красильников и др., о чьих идеях и воззрениях было упомянуто выше.

А что же касается основополагающих работ Дж. Кейнса и во многом его критика Милтона Фридмена, то в них они дают рецепты по регулированию денежного обращения, не уделяя при этом, как ни странно,  должного вниманию их теоретическому обоснованию. Что же касается законов денежного обращения, то Дж. Кейнс выдвинул всего один, обозначив его как основной психологический закон, согласно которому люди склонны тратить средства медленнее, чем растут их доходы [18, с.37]. Несмотря на достоинства кейнсианской теории, в течение 1960-80-х гг. происходит возрождение количественной теории денег в форме монетаризма, основоположником которой стал М.Фридмен. Её главная особенность в том, что вводится монетарное правило, требующее автоматического увеличения денежной массы в обращении ежегодно на 4-5% независимо от состояния экономики, используется система плавающих валютных курсов и, разумеется, возводится в принцип тезис о неэффективности государственного регулирования экономики, что даёт некоторым экономистам и политикам усматривать в монетаризме не экономическую теорию, а политическую концепцию, отражающей интересы транснационального капитала. Современные критики монетаризма, в том числе и представители количественной теории денег, обращают внимание на явные противоречия в теории Фридмена, связанные с применением монетарного правила, чрезмерной ориентацией на саморегулирующийся характер рыночной экономики, а также абсолютизацией денежной политики и денежного регулирования.

Однако количественная теория денег существует не только в виде различных вариантов монетаризма. Так, теория английского экономиста и философа Ф. фон Хайека исходит из идеи денационализации денег и создания многовалютной денежной системы, в которой отдельные валюты будут конкурировать между собой, и в результате станут невозможными ни инфляция, ни дефляция, а потому выступал против использования любых форм денежно-кредитного регулирования [50]. А предложение монетаристов о политическом контроле над денежной массой считал подрывающем основы рыночной экономики. Советская экономическая наука тоже пыталась внести свой вклад в теорию денег, но этому явно мешала необходимость увязывать поиски с марксизмом. Так, Э.Андрес [2] обосновывал закон отмирания денег при социализме, а упоминаемый выше Н.Сивульский даже приписал К.Марксу законы «единства и взаимосвязи функций денег» и «идеализации обращающихся денег» [35] . Другой советский учёный, Г.Козлов в книге, названной громко «Теория денег и денежного обращения (капитализм)», которая, что интересно вышла из печати сразу после войны (в 1946 году), также не рискнул пойти дальше Маркса и Ленина, сосредоточившись на критике И.Фишера, Кнаппа, Дж.Кейнса с позиции марксизма-ленинизма [20]. Завершает он свою монографию, как и положено, верноподданической фразой: «Товарищ Сталин показал коренное принципиальное отличие советских денег от капиталистических и вскрыл особые закономерности денежного обращения в условиях социалистического общества». Сталин, конечно, ничего не «вскрывал», но тем не менее, денежное обращение в СССР, если сравнивать его с нынешним положением в финансовой сфере, можно считать образцовым.

К сожалению, денежно-кредитная политика в России некритически базируется не на объективных законах денежного обращения, а на принципах монетаризма, суть которых состоит в том, что поскольку рыночное хозяйство в силу внутренних тенденций стремится к стабильности, самоналаживанию, то исходя из того, что спрос на деньги имеет постоянную тенденцию к росту, то чтобы обеспечить соответствие между спросом на деньги и их предложением, необходимо проводить курс на постепенное увеличение (определённым темпом) денег в обращении, а государственное регулирование должно ограничиваться контролем над денежным обращением. При этом никаких законов, на основании которых даёт свои рецепты монетарного регулирования экономики, М. Фридмен не выдвинул, что сводит монетаристскую теорию к мнению …

Итак, какие выводы можно сделать из краткого обзора? Ни один из авторов того или иного закона не ставил перед собой цель выявить весь свод законов денежного обращения, и потому закон количества денег в обращении во многих курсах по экономики изучается под названием «законы», т.е. во множественном числе.

4.13. Взаимодействие законов денежного обращения.

Цель проведённого исследования, в результате которого родилась представленная здесь Новая теория денег, состояла не в том, чтобы дать исчерпывающий перечень законов денежного обращения, а показать, какие горизонты открываются для более глубокого исследования каждого из них и возможности дополнить их список. Кроме этого, необходимо более детально исследовать механизмы, как законы денежного обращения действует в комплексе и взаимосвязано, в какой качественно и количественно определённой среде. Например, кредитная эмиссия должна планироваться в строгом соответствии с реализацией стратегии развития, что одновременно будет ограничивать действие закона опережающего роста обращения деривативов и играть роль стабилизатора обращения. Разумеется, эмиссия должна подчиняться и закону количества денег в обращении и осуществляться в полном соответствии с законом приоритета государственного регулирования. А количество денег в обращении не должно вызывать резкого понижения их стоимости. И так далее … В реальных условиях взаимодействие законов денежного обращения, безусловно, гораздо сложнее, а потому его детальное рассмотрение представляет широкую область для будущих исследований. Например, если руководствоваться законом кредитной эмиссии, то как правильно предлагает академик С.Ю.Глазьев [10], эмиссия денег должна проводиться только под инвестиционные проекты, а не под иностранные обязательства. Но почему тогда его предложения не принимаются? Вовсе не потому, что они неэффективны, а из-за того, что предлагая изменить действующую финансовую модель, С.Ю.Глазьев не опирается в своих доказательствах на объективный характер действия конкретных законов денежного обращения.

Есть и другие законы, которые пока не известны широко, поскольку представлены впервые в ряде публикаций. Например, закон применимости [39, 43], которым определена смена форм денег с момента их зарождения до электронных денег и которым определено, что не может допускаться хождение иностранной валюты в любой форме. А закон приоритета государственного регулирования обращения, в сущности которым руководствуются успешно развивающиеся государства, потому игнорируется, что рыночные фундаменталисты [37] находятся под влиянием и надзором глобального денежного капитала, целью которого является подчинение денежного обращения развивающихся стран международному финансовому рынку и используется как действенный метод ослабления их суверенитета. Введение нормативов «Базель-II, III», согласно которым банки обязаны создавать собственные резервы, отвлекая деньги в свои «подушки безопасности», есть реализация закона концентрации денег, поскольку выполнение этих требований есть путь к монополизации денежного обращения крупными банками. Действие закона стабилизации денежного обращения мы наблюдаем ныне в проводимой развитыми странами политике QE, а также ей совершенно противоположной - непродуктивной политики таргетирования инфляции.

Кроме того, нельзя исключать из рассмотрения частные законы (закономерности) обращения, например, законы финансовых пирамид [40], и опираться на всеобщие законы природы и общества, такие как закон соответствия. Знание действия данного закона позволяет получить ответ на вопрос – почему происходят нарушения других законов, в том числе и законов денежного обращения? А потому, что интересы правящей элиты часто не соответствует им, и потому она идёт на их грубое нарушение, как это сделало руководство ЦБ, введя плавающий курс рубля и повысив ключевую ставку. Кроме того, как верно отмечает Шеллинг Ф.:  «… история не протекает ни c абсолютной закономерностью, ни c абсолютной свободой, но есть лишь там, где c бесконечными отклонениями реализуется единый идеал, причём так, что c ним совпадают если не отдельные черты, то весь образ в целом» [53, с. 451-457]. Кроме того, как и в любой общественной науке, законы денежного обращения познаются путём многочисленных проб и ошибок, но часто так и остаются не понятыми до конца, тем более, что лишь один из них, закон количества денег в обращении, получил своё определение и даже математическое выражение, хотя и его обоснование до настоящего исследования можно считать неполным.

Всегда следует иметь в виду, что хотя сами законы действуют в количественно определённой сфере, мы, используя знания законов, можем только знать, что можно делать, а что нельзя, во избежание неприятных явлений в экономике. Но кто это «мы»? Даже если подразумевать под этим словом государство или общество в целом, это не значит, что «мы» действуем в соответствие с законами денежного обращения. А если это «не мы», а чиновники-коррупционеры, банкиры-бандкиры или банкдиты, олигархи-западники-биржевики, то даже зная и, тем более, точно зная, как действует закон, они его будут обходить, ввергая экономику страны в кризис и стагнацию, а обслуживающие их всякие «центры» (за их деньги) будут в обилии плодить доклады, стратегии 2020 и 2030, 2040 и т.д., доказывая необходимость приоритета частно-рыночного регулирования денежного обращения.

Современных экономистов, возглавляющих финансовые и банковские структуры, никоим образом нельзя отнести к невеждам, но, тем не менее, хочется привести в этой связи умозаключение Третьякова И.А. (1772) – профессора Московского университета им. М.В. Ломоносова, ранее проходившего обучение у А.Смита в Университете Глазго: «У народов невежественных деньги ужасно цену имеют высоку. Причиною тому есть то, что у них денег других не находится, кроме тех, кои могут достать грабежом; ибо знания нужного, как их ввесть в своё отечество, они не имеют». Вот мы и видим, что и сейчас Россию можно отнести к «народам невежественным», раз так дорого ценится иностранная валюта и правительство не может найти иного способа жить, кроме как «грабежом» природных ресурсов, и до сих пор отсутствует теоретически ясное понимание того, что вывод из оборота денежных средств в резервные и тому подобные фонды, «ужасно цену имеет высоку». Отсюда вытекает настоятельная необходимость пересмотра устоявшихся представлений о действии закона количества денег в обращении, что и вытекает из сделанного анализа последствий изъятия из оборота денежных средств посредством создания особых и специальных резервов, размещения их в иностранной валюте и последующей эмиссии по принципу currency board.

Заключение

Чтобы подвести должный итог приведённому здесь довольно краткому рассмотрению того, как влияет действие законов денежного обращения на подъёмы, спады и кризисы в экономике, целесообразно вернуться к затронутому во введении вопросу о важности установления экономических законов для науки и практики. Если мы познали экономические законы, то вооружены знанием того, как обеспечить прогресс и процветание экономики, или же ослабить или вообще избежать кризисные явления. А денежно-финансовая политика правительства во многом неэффективна именно потому, что власть в своей практической деятельности опирается не на знание законов денежного обращения, а на рекомендации наших геополитических противников. Но и многие знаменитые экономисты пренебрегают ссылаться на них при обосновании своих предложений, которые игнорируется прежде всего потому, что отсутствуют обоснования их объективным характером действия экономических законов, которым они соответствуют. Задача экономической науки - вооружить практику знанием открытого закона, чтобы на основании его всем акторам экономической деятельности можно было соотносить свои действия с естественным ходом, и либо ускорять его, либо тормозить, без чего нужного эффекта достичь будет невозможно. Как правильно отмечает С.Кирдина, если «использовать знание закона - можно подняться к звёздам, если же пренебрегать им, то неизбежны падения» [19, с.17]. Но если вследствие недоучёта законов физики и математики падение ракеты в океан восполняемая потеря, даже если её разработка обошлась стране в миллиарды долларов, то сход экономики страны с орбиты вследствие пренебрежения её законами имеет куда более серьёзные последствия. Экономика России в 4-ый раз за 25 лет «падает» в кризис, и основная причина в том, что в экономическом блоке правительства не считают нужным соотносить принимаемые решения с природой объективных экономических законов, и прежде всего поэтому «неизбежны социальные потрясения, нестабильность, отставание от более развитых государств.» [19, там же]. Но я верю, что в достаточно скором времени проведение денежно-кредитной политики будет строиться на научно обоснованной системе законов и принципов денежного обращения, а не рекомендациях проповедников ненаучного монетаризма и советников наших геополитических противников.

И последнее, о чём необходимо сказать. Представленная здесь Новая теория денег не является истиной в последней инстанции. Более того, и число законов и число принципов денежного обращения, вероятно, будет иным в дальнейшем, а обоснование станет более полным и отвечающим их объективному характеру. Но чтобы экономическая наука получила именно такую теорию денег, нужен жёсткий критический разбор представленных в книге основных положений, развитие, уточнение и дополнение этой теории, чтобы она стала итогом коллективного творчества учёных-экономистов. Но главное – Новая теория денег уже появилась, и это наша, отечественная теория …

Список литературы: 

1. Альпидовская М.Л., Кладова А.А. Тенденции эволюции конкуренции в банковском секторе России с позиций современной политической экономии // Вопросы политической экономии. 2015, №4, с. 65;
2. Андрес Э. Основы теории денег социалистического общества. М., 1975;
3. Беляев М. Кризис. Падение на фондовых рынках – не конец света//Национальный банковский журнал (NBJ)//, 2016 - №2, с.62;
4. Болдырев Ю. Коррупция - системное свойство постсоветского российского капитализма.// Российский экономический журнал. 2011 - №3;
5. Болдырев Ю. Формирование внешнего государственного финансового контроля в РФ: вопросы истории, организации и методологии.// Российский экономический журнал.2007 - №7.;
6. Бузгалин А.В., Колганов А.И. (2015). Глобальный капитал. Т. 2. М.: ЛЕНАНД, с.254;
7. Бурлачков В.К. Эволюция денежного механизма и эффективность политики Банка России.//Экономист, №5, 2015, с.76-77;
8. Гезелль Сильвио. Естественный экономический порядок
9. Глазьев С., Жуковский В. В условиях санкционного режима. // Российский экономический журнал. 2014 - №6
10. Глазьев С.Ю. О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России и выводу российской экономики на траекторию опережающего развития. Доклад. М., 2015,с.2-60;
11. Гэлбрейт Дж.К. Третий кризис в экономической науке//Мир перемен.2013 - №1, с.28;
12. Делягин М.Крах оптимистических иллюзий и отправной пункт экономического оздоровления. // Российский экономический журнал. 2014 - №1;
13. Ершов М.Возможности роста в условиях валютных провалов в России и финансовых пузырей в мире.// Вопросы экономики. 2015. № 12. с. 32-50.
14. Жданчиков П.А. Казначейство. Автоматизированные бизнес-технологии управления финансовыми потоками. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2010, с.31;
15. Златкис Б. Старое прошло, всё будет по новому. Слово эксперту. //Национальный банковский журнал (NBJ). 2016 - №2, с.11
16. Катасонов В.Ю. (2014) Экономическая теория славянофилов и современная Россия. «Бумажный рубль» С. Шарапова. — М.: Институт русской цивилизации,.656 с.;
17. Катасонов В.Ю.За кулисами международных финансов. М.: Кислород;
18. Кейнс Джон М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Эксмо. 2007 г.;
19. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России: введение в Х-Y-теорию. Издание 3-е, переработанное, расширенное и иллюстрированное. СПб. : Нестор-История.2014. 468 с.;
20. Козлов Г. Теория денег и денежного обращения (капитализм). ГОСФИНИЗДАТ, М., 1946;
21. Коломиец А.Г. Финансовые реформы русских царей. 2-е изд., дополненное. М.: Вопросы экономики. 2012;
22. Красильников А. (1882) О сокращении количества кредитных билетов без нарушения условий денежного обращения. С-Петербург;
23. Кунгуров А. Киевской Руси не было или что скрывают историки. М.: Эксмо. 2010, с.222-278;
24. Маркс К. Капитал, т.1. М.: Политиздат. 1953;
25. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т.19, М., Политиздат. 1961г., с. 104;
26. Маркс К. Капитал. (2001) т.1 и 2. М.: ООО «Издательство АСТ».
27. Маркс К. Капитал. Т.3. – М.: Политиздат. 1954, с.405;
28. Маркс и Энгельс Ф. Соч., т.24, М.: 2001, с.361;
29. Митасова А.Ю., Макеева А.С. (2016). Современное состояние банковской системы России. //Управление. Бизнес. Власть. №1 (10);
30. Муравьева Л.А. Российское денежное обращение в середине XVII века // Дайджест-Финансы. 2008, №1, с.66-74;
31. Национальный банковский журнал. №2 – 2016, с.53.;
32. Нуреев Р.М. (ред.). (2016). Воспроизводство России в XXI веке: диалектика регулируемого развития. К 80-летию выхода в свет книги Дж. М. Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег»: сборник тезисов докладов. М.: Финансовый университет;
33. Полторанин М. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса. М., Эксмо. 2010. с.55-57;
34. Подлевских Н. Проклятье «лишних денег».//Национальный банковский журнал. №2 – 2016,
35. Сивульский Н.И.Деньги и законы их развития при социализме. Львов. Из-во «Вища школа», 1987;
36. Сидорович А.В. (ред). Курс экономической теории: Общие основы экономической теории. Микроэкономика. Макроэкономика. Основы национальной экономики. М, 2001, с.296.
37. Скобликов Е.А. Закон приоритета государственного регулирования обращения. //Экономист - №6 – 2016г, с.60-67;
38. Скобликов Е.А. Законы денежного обращения. Все ли открыты? //Финансы и кредит. №34, 2016, с. 51-60;
39. Скобликов Е.А. Законы денежного обращения. Закон применимости денег. //Российский экономический журнал. №3 – 2016;
40. Скобликов Е.А. Кризис в свете законов финансовых пирамид. //Финансы и кредит, №22 - 2009г.;
41. Скобликов Е.А. Третий путь – через революцию, переворот или трансформацию общества? с.220 T/O "Neformat", 2015.
42. Скобликов Е.А. Что даёт преобразование казначейства в банковскую структуру? // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. 2015, №2, с. 68-78.;
43. Скобликов Е.А. Законы денежного обращения. Закон применимости денег.//Общество и экономика. №11 - 2016г., с.62-70;
44. Смит А. Богатство народов. Т.2. – М.: Соцэкгиз, 1935. – С.18-19;
45. Смит Адам. (2007). Исследование о природе и причинах богатства народов. М., Эксмо, 2007 – 960с.;
46. Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952, с.2-3.
47. Сулакшин С.С. Пакет законодательной инициативы для реализации в процедурах принятия финансового механизма. – М.: Наука и политика, 2014;
48. Фёдорович Л.В. (1888). Теория денежнаго и кредитнаго обращенія. Тип. Одесскаго Вѣстника;
49. Фишер И. Покупательная сила денег. М.: Дело. 2001;
50. Хайек Ф.А. ЧАСТНЫЕ ДЕНЬГИ. 1996. Из-во фирмы БАКОМ;
51. Чепурин М.Н. и Киселева Е.А. (ред) Курс экономической теории. Киров, «АСА», 2000г, с.720
52. Шарапов С.Ф. Бумажный рубль. Его теория и практика. СПб., 1895;
53. Шеллинг Ф. Система трансцендентального идеализма // Сочинения: В 2 т. М., 1987.Т. I. С. 451 - 457;
54. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. В  т.3 Маркс К., Энгельс Ф.; Избранные произведения. В 3-х т., М.: Политиздат, 1986.

Интернет источники и примечания:

(К сожалению, номера концевых сносок при копировании не отразились. Но скоро книга появится в интернет-магазинах, там будет всё нормально)